получил без банта , а потом ........
см. ниже
Введение банта к медали
Ещё одной инициативой Императора в части награждения участников русско-японской войны явилось введение банта к медали в память этой войны. 7 февраля 1906 года обсуждение этого вопроса было поручено провести Главному Штабу, который первоначально предложил предоставить право ношения банта
« исключительно лицам, принимавшим действительное участие в сражениях с Японцами и притом только раненым, но не контуженным или оставшимся невредимыми, а равно всем строевым чинам Порт-Артурского гарнизона, бывшим в крепости во время осады[4]. »
Непонятно, чем руководствовались чины Главного Штаба, предлагая разделить гарнизон блокированной крепости по чисто формальному признаку. Такое предложение может разве что не лучшим образом характеризовать степень их осведомлённости о реальной боевой жизни войск.
Капитул Орденов, заключение которого Главный Штаб запросил 13 февраля 1906 года, в своем отношении 14 февраля, во-первых, совершенно справедливо обратил внимание адресата на то, что
« нередко полученные в бою контузии, по своим последствиям, влекут за собою более тяжкие страдания, чем легкое ранение, поэтому включение всех контуженных в одну категорию с ранеными представлялось бы вполне желательным, и, во-вторых, предложил право ношения банта кроме чинов порт-артурского гарнизона распространить и на некоторые войсковые части из состава Манчжурской армии, особо отличившиеся в кровопролитных боях этого театра военных действий (Тюренчен, Ляоян, Шахэ, Путиловская сопка и т. п.). Нередко таковые части при упорной многодневной обороне позиций и атаках неприятельского расположения теряли свыше 1/2, 2/3 и более своего состава[5]. »
Из документа нельзя понять, было ли последнее предложение Капитула следствием неведения его чиновников о существовании коллективных воинских наград или попыткой введения индивидуальных внешних отличий для чинов, состоявших в воинских частях в то время, когда эти части проявили боевую доблесть, но дальнейшего развития оно не получило.
В письме, отправленном 17 февраля 1906 года в Главный Морской Штаб, заключение которого по этому вопросу также требовалось для подготовки доклада Императору, Главный Штаб, хотя и привел мнение Капитула Орденов, но продолжал настаивать на своей точке зрения:
« В некоторых, случаях, конечно, серьезности контузий отрицать нельзя, но тем не менее, согласиться на огульное приравнение контуженных к раненым нет никаких достаточных оснований, а для награждения целых частей войск, оказавших, во время войны примерное мужество и храбрость законом установлены особые знаки отличия, как георгиевские знамена и штандарты, георгиевские серебряные трубы и рожки, «походы» за военное отличие, знаки на головные уборы и друг[ие], а поэтому Главный Штаб, в целях выделения лиц, бесспорно пострадавших, из общей массы участников минувшей кампании, считает более правильным и вполне справедливым предоставить право ношения упомянутого выше банта ТОЛЬКО ЛИЦАМ, ПОЛУЧИВШИМ РАНЕНИЯ В СРАЖЕНИЯХ С ЯПОНЦАМИ[6]. »
В ответ Главный Морской Штаб 25 февраля 1906 г. несколько меланхолически сообщил, что
« Морской Министр со своей стороны вполне присоединяется к предположению Главного Штаба о предоставлении права ношения банта <...> только лицам, получившим ранения в сражениях с Японцами и вместе приказал просить не отказать в проекте всеподданнейшего о сем доклада упомянуть лиц морской администрации и в Порт-Артуре и чинов флота – участников войны[7]. »
Не оставляет сомнений, что доклад Военного Министра отражал прежде всего точку зрения Главного Штаба, однако Император принял во внимание и мнение Капитула Орденов. Поэтому Высочайшим повелением 1 марта 1906 года право ношения банта при медалях в память русско-японской войны из присвоенной этим медалям ленты было предоставлено
« всем лицам, получившим ранения и контузии в сражениях с японцами[8]. »
13 августа 1911 года, было объявлено, что
вот и добавил кои лента была под рукой