КЗ 2 946 787 на погибшего инженер-капитана 1 ранга на линкоре Новороссийск.

[Martin7]

Сама КЗ выслужная. Награжден Иванов Виктор Михайлович, инженер-капитана 1 ранга.
Начальник ТехУпра ЧФ. Фактически возглавлял главные мероприятия спасения линкора Новороссийск. Похоронен на Братском кладбище. Награжден орденом Мужества. В 1940 г. окончил ВВМИУ им. Дзержинского. Всю войну и до 1951 г. служил на линкоре «Севастополь». На линкор Новороссийск прибыл после 3 часов. Единственный из всех прибывших был все время в ПЭЖ и пошел на последний доклад командующему, доложив, что крен корабля 18* и приближается к критическому. «Командующий отругал его и послал в ПЭЖ. Угрожал расстрелом трусов и паникеров» . Вахтенный офицер лейтенант Лаптев В. П. при скатывании вниз по палубе видел, что Иванову В. М. крышкой люка придавило левую руку и он кричал: «Отрубите мне руку!», но корабль уже опрокидывался.
Матрос БЧ-4 Ю.Николенко: "Капитан первого ранга Иванов, начальник технического управления штаба флота докладывает командующему, что состояние критическое, людей надо спасать, корабль мы уже не спасем. А он его матом: «Марш на место, мать-перемать, спасайте корабль, боритесь за его живучесть!». Иванов пошел вниз,
на пост энергетики и живучести. Он находился под самым килем, внизу..."
Капитан 1 ранга А.Ф Трифонов: "Вахтенный офицер не удержался на палубе и тоже скатился в воду. Скатываясь по палубе, он видел В.М.Иванова, который пытался сдвинуть крышку броневого люка и кричал "Отрубите мне руку!"
Н.П.Муру: "Двое спасшихся при опрокидывании моряков утверждали, что в последний момент В.М.Иванов пытался выйти на палубу юта, но не смог освободить левую руку от придавившей её крышки люка, и это обрекло его на гибель..."

 

[Martin7]

Инженер-капитан 2-го ранга Д. И. Мамонов, которому посчастливилось уцелеть, рассказывал нам: — Прибыв на линкор, мы получили от комфлота Пархоменко приказание спуститься в ПЭЖ. Вместе с врио командира БЧ-V инженером-капитаном 3-го ранга Матусевичем и командиром дивизиона живучести инженер-капитан-лейтенантом Городецким мы разрабатывали меры по спрямлению корабля, пытались избавиться от крена перекачкой мазута с одного борта на другой. Когда же крен был почти устранен, корабль вдруг резко качнулся на противоположный борт. Произошло это за счет влияния свободных поверхностей воды, распространившейся по верхним ярусам корабля. Вернуть корабль на ровный киль было уже невозможно. Крен неодолимо нарастал...
Иванов поднялся на верхнюю палубу вместе со мной и доложил комфлоту, что корабль находится в критическом состоянии, необходимо принять срочные меры по эвакуации личного состава. Этот доклад вызвал у Пархоменко яростный гнев. Он разразился в адрес начальника Техупра грубой бранью за то, что тот покинул ПЭЖ без его ведома, и приказал ему немедленно вернуться на место и продолжать работы по спрямлению корабля
Из воспоминаний спасателей. Одновременно было приказано спустить водолаза в ПЭЖ и спасти, если он жив, начальника технического управления нашего флота капитана 1-го ранга Иванова. Предупредили, что в посту энергетики и живучести Иванов переоделся в рабочий китель с капитан-лейтенантскими погонами и, скорее всего, должен находиться именно в ПЭЖе. Через кормовой люк мичман Кар-паев (старшина команды водолазов со спасателя подводных лодок «Скалистый») проник внутрь опрокинутого корпуса. До ПЭЖа Карпаев добирался по захламленным коридорам опрокинувшегося корабля, забитыми к тому же и трупами, целых семь часов. Его обеспечивали еще три водолаза.
Капитана 1-го ранга Иванова Карпаев в ПЭЖе не обнаружил. Там были тела трех матросов.
Потом поступило приказание извлечь из линкора секретные документы и тела погибших. В тот же день мы с капитан-лейтенантом Фридбергом и трюмным мичманом (фамилии не помню) дважды спускались через приваренную камеру, а затем кингстонную трубу внутрь корпуса — перекрывали там клапаны, тщетно искали тело Иванова.

 

[Martin7]

Основные моменты.

 

[Martin7]

Запоздавшие награды
На основании доклада правительственной комиссии командованием Черноморского флота в ноябре 1955 года исполняющему обязанности главкома ВМФ СССР адмиралу Горшкову были отправлены представления о награждении орденами и медалями всех погибших вместе с линкором моряков. К наградам были представлены также 117 человек из числа тех, кто уцелел при взрыве, моряков с других кораблей, пришедших на помощь "Новороссийску", а также водолазы и врачи, отличившиеся в ходе спасательных работ. В Севастополь, в штаб флота, доставили необходимое количество наград. Но награждение так и не состоялось. Лишь через сорок лет выяснилось, что на представлении рукой начальника управления кадров ВМФ той поры была сделана пометка: "Адмирал т. Горшков не считает возможным выходить с таким предложением".
Только в 1996 году после неоднократных обращений ветеранов корабля правительство РФ дало соответствующие поручения Министерству обороны, ФСБ, Генпрокуратуре, Российскому государственному морскому историко-культурному центру и другим ведомствам. Главная военная прокуратура занялась проверкой материалов расследования, проводившегося в 1955 году. Засекреченные наградные листы на "новороссийцев" все это время хранились в Центральном военно-морском архиве. Выяснилось, что 6 моряков посмертно были представлены к высшей награде СССР - ордену Ленина, 64 (53 из них посмертно) - к ордену Красного Знамени, 10 (9 посмертно) - к орденам Отечественной войны 1-й и 2-й степени, 191 (143 посмертно) к ордену Красной Звезды, 448 моряков (391 посмертно) - к медалям "За отвагу", "За боевые заслуги", Ушакова и Нахимова.
Поскольку к тому времени уже не было ни государства, под военно-морским флагом которого погиб "Новороссийск", ни советских орденов, все "новороссийцы" были награждены орденами Мужества.