Очем рассказала старинная тарелка
- Автор темы Штурм
- Дата начала
Мюллер решил полностью сменить район будущих операций "Эмдена". Матросы "Эмдена"
провожали уходящий за горизонт угольщик, не думая, что видят его в последний
раз.
Торговые суда не появлялись, как будто их кто-то вымел с поверхности океана, и
Мюллер решил нанести визит на Кокосовые острова, где намеревался уничтожить
кабельную подстанцию и радиостанцию на острове Дирекция. Этой акцией Мюллер
надеялся инициировать панику в Австралии, которая осталась бы без кабельной
связи с Метрополией, а также создать ложное впечатление о своем уходе в Тихий
океан. Это, по мнению Мюллера, создало бы на какое-то время элемент внезапности
при появлении "Эмдена" на выходе из Красного моря, куда он был намерен
направиться для продолжения крейсерской войны против союзного судоходства.
Находящийся в этом районе легкий крейсер "Кенигсберг" вести эту войну уже не
мог, так как был, судя по английским сообщениям, блокирован в дельте реки
Руфиджи. В 19:00 Мюллер отпустил "Буреск" с приказом следовать в точку примерно
в 30 милях севернее Кокосовых островов, чтобы затем, по получении распоряжения
по радио, снова присоединиться к крейсеру. А сам "Эмден" пошел по направлению к
Дирекции, где Мюллер рассчитывал появиться на рассвете.
Он планировал высадить на остров десантную партию для уничтожения всего
оборудования связи. Кроме того, командир "Эмдена" надеялся перебить кабель,
ведущий в Австралию, отбуксировав его затем подальше в море, чтобы сделать
ремонт почти невозможным. Планируя эту операцию, Мюллер исходил из того, что
поблизости нет боевых кораблей противника. Служба радиоперехвата на "Эмдене"
работала превосходно. Конечно, вся радиосвязь боевых кораблей противника была
закодирована, но любой сигнал, переданный в эфир, выдавал присутствие корабля, а
различные методы в передаче сигналов предоставляли дополнительную информацию.
Опытные радисты мгновенно определяли разницу между передатчиками системы
"Маркони" и "Телефункен", а по почерку радистов точно определяли: идет ли
передача с торгового или военного корабля. Обычно на "Эмдене" соблюдалась
строжайшая радиодисциплина. Крейсер почти не выходил в эфир, общаясь со своими
угольщиками с помощью письменных приказов, где указывались координаты рандеву,
флажных семафоров, сигнальных фонарей и прожекторов.
На Кокосовых островах о присутствии германского крейсера узнали, когда он своим
мощным "Телефункеном" стал вызывать "Буреск". В ответ вышла в эфир радиостанция
острова Дирекции, запросив позывные передающего корабля. Не получив ответа,
радист просто выглянул в окно и увидел неизвестный военный корабль, стоявший на
якоре недалеко от входа в гавань. И тогда островная станция стала передавать
сигналы SOS.
Что заставило Мюллера, так долго поддерживающего на крейсере строгую и
продуманную радиодисциплину, поступить столь опрометчиво - неизвестно, но именно
это и погубило "Эмден". Именно это, а не какие-нибудь спланированные британским
Адмиралтейством контрмеры или продуманные действия по поиску "Эмдена" кораблями
четырех крупнейших морских держав. Другими словами, произошла чистая
случайность.
Так случилось, что крупный конвой войсковых транспортов, идя под эскортом целой
армады боевых кораблей на случай встречи с "Эмденом", проходил в районе
Кокосовых островов как раз в то время, когда туда прибыл немецкий крейсер.
провожали уходящий за горизонт угольщик, не думая, что видят его в последний
раз.
Торговые суда не появлялись, как будто их кто-то вымел с поверхности океана, и
Мюллер решил нанести визит на Кокосовые острова, где намеревался уничтожить
кабельную подстанцию и радиостанцию на острове Дирекция. Этой акцией Мюллер
надеялся инициировать панику в Австралии, которая осталась бы без кабельной
связи с Метрополией, а также создать ложное впечатление о своем уходе в Тихий
океан. Это, по мнению Мюллера, создало бы на какое-то время элемент внезапности
при появлении "Эмдена" на выходе из Красного моря, куда он был намерен
направиться для продолжения крейсерской войны против союзного судоходства.
Находящийся в этом районе легкий крейсер "Кенигсберг" вести эту войну уже не
мог, так как был, судя по английским сообщениям, блокирован в дельте реки
Руфиджи. В 19:00 Мюллер отпустил "Буреск" с приказом следовать в точку примерно
в 30 милях севернее Кокосовых островов, чтобы затем, по получении распоряжения
по радио, снова присоединиться к крейсеру. А сам "Эмден" пошел по направлению к
Дирекции, где Мюллер рассчитывал появиться на рассвете.
Он планировал высадить на остров десантную партию для уничтожения всего
оборудования связи. Кроме того, командир "Эмдена" надеялся перебить кабель,
ведущий в Австралию, отбуксировав его затем подальше в море, чтобы сделать
ремонт почти невозможным. Планируя эту операцию, Мюллер исходил из того, что
поблизости нет боевых кораблей противника. Служба радиоперехвата на "Эмдене"
работала превосходно. Конечно, вся радиосвязь боевых кораблей противника была
закодирована, но любой сигнал, переданный в эфир, выдавал присутствие корабля, а
различные методы в передаче сигналов предоставляли дополнительную информацию.
Опытные радисты мгновенно определяли разницу между передатчиками системы
"Маркони" и "Телефункен", а по почерку радистов точно определяли: идет ли
передача с торгового или военного корабля. Обычно на "Эмдене" соблюдалась
строжайшая радиодисциплина. Крейсер почти не выходил в эфир, общаясь со своими
угольщиками с помощью письменных приказов, где указывались координаты рандеву,
флажных семафоров, сигнальных фонарей и прожекторов.
На Кокосовых островах о присутствии германского крейсера узнали, когда он своим
мощным "Телефункеном" стал вызывать "Буреск". В ответ вышла в эфир радиостанция
острова Дирекции, запросив позывные передающего корабля. Не получив ответа,
радист просто выглянул в окно и увидел неизвестный военный корабль, стоявший на
якоре недалеко от входа в гавань. И тогда островная станция стала передавать
сигналы SOS.
Что заставило Мюллера, так долго поддерживающего на крейсере строгую и
продуманную радиодисциплину, поступить столь опрометчиво - неизвестно, но именно
это и погубило "Эмден". Именно это, а не какие-нибудь спланированные британским
Адмиралтейством контрмеры или продуманные действия по поиску "Эмдена" кораблями
четырех крупнейших морских держав. Другими словами, произошла чистая
случайность.
Так случилось, что крупный конвой войсковых транспортов, идя под эскортом целой
армады боевых кораблей на случай встречи с "Эмденом", проходил в районе
Кокосовых островов как раз в то время, когда туда прибыл немецкий крейсер.
Вложения
Как всегда, на "Эмдене" внимательно прослушивали эфир и пришли к выводу, что в
оперативном районе нет боевых кораблей противника. Какой-то корабль, ответивший
на SOS островной станции, по мнению радистов, находился примерно в 250 милях от
острова. Из этого следовало, что даже в режиме полного хода, ему потребуется
более 10 часов, чтобы подойти к острову. Десяти часов Мюллеру было более чем
достаточно, чтобы осуществить свой план и уйти.
К сожалению, в те дни средства и методы радиометрии находились еще в зачаточном
состоянии. В действительности, британский конвой находился всего в 50 милях от
острова или всего в 2-х часах хода от него на высокой скорости. Стечения
обстоятельств, до сих пор благоприятствовавшие "Эмдену", теперь обернулись
против него.
9 ноября 1914 года "Эмден" подошел к северной оконечности острова. В 06:30, с
первыми лучами рассвета, крейсер отдал якорь в порту Рефюдж - якорной стоянке
острова Дирекции. Ночью Мюллер не решился подойти к острову из-за множества не
отмеченных на карте рифов, не желая демаскировать себя прожекторами.
Командиром десантной партии был назначен старпом крейсера лейтенант Мюке, а его
помощниками - младшие лейтенанты Шмидт и Гисслинг. С ними должны были высадиться
на остров 32 вооруженных матроса и 15 технических специалистов - лучшие моряки
крейсера девятого года службы. Высадка на берег такого количества людей
значительно ослабляла экипаж "Эмдена", уже передавшего много людей на угольщики.
Узнав, что среди матросов, съезжающих на берег вместе с лейтенантом Мюке, есть
комендоры, младший лейтенант Фикенчер доложил командиру, что этого делать не
следовало бы. Мюллер ответил, что столь краткое отсутствие моряков не повредит
кораблю, тем более, что вряд ли следует ожидать появления противника.
В 06:30 десантная партия погрузилась на паровой катер и два баркаса. По плану,
станция должна была быть захваченной врасплох и уничтожена быстро и без особого
шума. На случай, если станция охраняется войсками, десантники захватили с собой
четыре крупнокалиберных пулемета. Паровой катер взял баркасы на буксир и, быстро
перейдя лагуну, доставил десантную команду на берег.
На "Эмдене" сигнальщики из "вороньего гнезда" внимательно следили за горизонтом.
Никаких признаков присутствия в районе чьих-либо кораблей и судов не было.
Правда, англичане, заметив приближение "Эмдена" к острову, успели передать в
эфир: "Неопознанный корабль у входа", повторив эту радиограмму несколько раз.
Радисты "Эмдена" делали все возможное, чтобы заглушить эту радиограмму, а через
несколько минут десантники уже захватили станцию.
Рассмотреть, что происходит на острове, было невозможно из-за непроницаемых для
глаз зарослей прибрежных пальм, над которыми возвышалась радиомачта с поднятым
на ней "Юнион Джеком". Внезапно радиомачта рухнула, что было встречено на
"Эмдене" криками восторга. Команда лейтенанта Мюке начала действовать.
оперативном районе нет боевых кораблей противника. Какой-то корабль, ответивший
на SOS островной станции, по мнению радистов, находился примерно в 250 милях от
острова. Из этого следовало, что даже в режиме полного хода, ему потребуется
более 10 часов, чтобы подойти к острову. Десяти часов Мюллеру было более чем
достаточно, чтобы осуществить свой план и уйти.
К сожалению, в те дни средства и методы радиометрии находились еще в зачаточном
состоянии. В действительности, британский конвой находился всего в 50 милях от
острова или всего в 2-х часах хода от него на высокой скорости. Стечения
обстоятельств, до сих пор благоприятствовавшие "Эмдену", теперь обернулись
против него.
9 ноября 1914 года "Эмден" подошел к северной оконечности острова. В 06:30, с
первыми лучами рассвета, крейсер отдал якорь в порту Рефюдж - якорной стоянке
острова Дирекции. Ночью Мюллер не решился подойти к острову из-за множества не
отмеченных на карте рифов, не желая демаскировать себя прожекторами.
Командиром десантной партии был назначен старпом крейсера лейтенант Мюке, а его
помощниками - младшие лейтенанты Шмидт и Гисслинг. С ними должны были высадиться
на остров 32 вооруженных матроса и 15 технических специалистов - лучшие моряки
крейсера девятого года службы. Высадка на берег такого количества людей
значительно ослабляла экипаж "Эмдена", уже передавшего много людей на угольщики.
Узнав, что среди матросов, съезжающих на берег вместе с лейтенантом Мюке, есть
комендоры, младший лейтенант Фикенчер доложил командиру, что этого делать не
следовало бы. Мюллер ответил, что столь краткое отсутствие моряков не повредит
кораблю, тем более, что вряд ли следует ожидать появления противника.
В 06:30 десантная партия погрузилась на паровой катер и два баркаса. По плану,
станция должна была быть захваченной врасплох и уничтожена быстро и без особого
шума. На случай, если станция охраняется войсками, десантники захватили с собой
четыре крупнокалиберных пулемета. Паровой катер взял баркасы на буксир и, быстро
перейдя лагуну, доставил десантную команду на берег.
На "Эмдене" сигнальщики из "вороньего гнезда" внимательно следили за горизонтом.
Никаких признаков присутствия в районе чьих-либо кораблей и судов не было.
Правда, англичане, заметив приближение "Эмдена" к острову, успели передать в
эфир: "Неопознанный корабль у входа", повторив эту радиограмму несколько раз.
Радисты "Эмдена" делали все возможное, чтобы заглушить эту радиограмму, а через
несколько минут десантники уже захватили станцию.
Рассмотреть, что происходит на острове, было невозможно из-за непроницаемых для
глаз зарослей прибрежных пальм, над которыми возвышалась радиомачта с поднятым
на ней "Юнион Джеком". Внезапно радиомачта рухнула, что было встречено на
"Эмдене" криками восторга. Команда лейтенанта Мюке начала действовать.
Казалось, все идет отлично. Стояла идеальная погода, на море царил полный штиль.
Стараясь максимально использовать хорошую погоду, Мюллер приказал радисту
вызвать "Буреск" для погрузки угля. Угольщик находился недалеко, а кто знал,
когда "Эмдену" представится новая возможность для погрузки угля? Была отдана
команда приготовиться к погрузке угля. Вызванный наверх оркестр играл бодрые
марши. Но "Буреск" на вызовы по радио упорно не отвечал.
Шло время... 08:00... 08:30...
Мюллер начал беспокоиться. Где угольщик? Не вышло ли у него из строя радио? Если
он получил приказ, то должен был появиться у острова где-то к 10:00. Значит его
дым появится над горизонтом примерно в 09:00. Между тем, уже заканчивалось
время, отведенное лейтенанту Мюке для действий на берегу, а он не появлялся.
Видимо, для уничтожения станции потребовалось гораздо больше времени, чем
планировалось.
Мюллер стал подумывать о том, что, видимо, придется отложить прием угля. В этот
момент раздался крик сигнальщика из "вороньего гнезда": "Слева по носу вижу
дым!". Сомнений не было - наконец-то появился "Буреск". Если он поспешит, то еще
найдется время принять уголь.
Но почему над горизонтом поднимается такой густой столб дыма? Ведь "Буреск"
использовал почти бездымный уголь. Вспомнили, что в одном из трюмов "Буреска"
недавно произошло самовозгорание угля, что могло повлиять на его качество. А
возможно, угольщик, понимая, что опаздывает, просто развил самый полный ход?
В "воронье гнездо" поднялся адъютант Мюллера и доложил о судне с двумя мачтами и
одной трубой. Затем наблюдателям показалось, что дым над горизонтом исчезает, и
появилось новое предположение: возможно, это пассажирский пароход, идущий в
Австралию. По перехваченному радиосообщению, он как раз в это время должен был
проходить где-то поблизости. Но вскоре сигнальщики поняли, что ошиблись. Дым
снова стал приближаться к острову. Подготовка к приему угля на "Эмдене" была
закончена, и, ожидая подхода "Буреска", матросы, собравшись на баке, покуривали
трубки и наслаждались маршами корабельного оркестра. На мостике царило
напряжение.
Наблюдающие за дымом из "вороньего гнезда" понимали, что происходит что-то не
то. Уж очень быстро столб дыма приближался к острову. Но они выжидали, не желая
пока докладывать о своих подозрениях.
Прошло еще 5 минут. Вдруг из "вороньего гнезда" взволнованный голос доложил:
"Столб дыма приближается на большой скорости! Видим две высокие мачты и четыре
трубы! Это крейсер противника!"
Стараясь максимально использовать хорошую погоду, Мюллер приказал радисту
вызвать "Буреск" для погрузки угля. Угольщик находился недалеко, а кто знал,
когда "Эмдену" представится новая возможность для погрузки угля? Была отдана
команда приготовиться к погрузке угля. Вызванный наверх оркестр играл бодрые
марши. Но "Буреск" на вызовы по радио упорно не отвечал.
Шло время... 08:00... 08:30...
Мюллер начал беспокоиться. Где угольщик? Не вышло ли у него из строя радио? Если
он получил приказ, то должен был появиться у острова где-то к 10:00. Значит его
дым появится над горизонтом примерно в 09:00. Между тем, уже заканчивалось
время, отведенное лейтенанту Мюке для действий на берегу, а он не появлялся.
Видимо, для уничтожения станции потребовалось гораздо больше времени, чем
планировалось.
Мюллер стал подумывать о том, что, видимо, придется отложить прием угля. В этот
момент раздался крик сигнальщика из "вороньего гнезда": "Слева по носу вижу
дым!". Сомнений не было - наконец-то появился "Буреск". Если он поспешит, то еще
найдется время принять уголь.
Но почему над горизонтом поднимается такой густой столб дыма? Ведь "Буреск"
использовал почти бездымный уголь. Вспомнили, что в одном из трюмов "Буреска"
недавно произошло самовозгорание угля, что могло повлиять на его качество. А
возможно, угольщик, понимая, что опаздывает, просто развил самый полный ход?
В "воронье гнездо" поднялся адъютант Мюллера и доложил о судне с двумя мачтами и
одной трубой. Затем наблюдателям показалось, что дым над горизонтом исчезает, и
появилось новое предположение: возможно, это пассажирский пароход, идущий в
Австралию. По перехваченному радиосообщению, он как раз в это время должен был
проходить где-то поблизости. Но вскоре сигнальщики поняли, что ошиблись. Дым
снова стал приближаться к острову. Подготовка к приему угля на "Эмдене" была
закончена, и, ожидая подхода "Буреска", матросы, собравшись на баке, покуривали
трубки и наслаждались маршами корабельного оркестра. На мостике царило
напряжение.
Наблюдающие за дымом из "вороньего гнезда" понимали, что происходит что-то не
то. Уж очень быстро столб дыма приближался к острову. Но они выжидали, не желая
пока докладывать о своих подозрениях.
Прошло еще 5 минут. Вдруг из "вороньего гнезда" взволнованный голос доложил:
"Столб дыма приближается на большой скорости! Видим две высокие мачты и четыре
трубы! Это крейсер противника!"
Вложения
Было 9 часов 15 минут утра. На мачты "Эмдена" немедленно был поднят флажный
сигнал, срочно отзывающий на корабль десантную партию. С берега сигнал должны
были хорошо видеть. Над горизонтом уже появились мачты неизвестного корабля.
Наклонные мачты и густой дым не оставляли сомнений - это был военный корабль!
На "Эмдене" завыли сирены, предупреждая лейтенанта Мюке и его десантников об
опасности. Взлетевшие до клотика сигнальные флаги предупреждали о том, что
крейсер снимается с якоря.
Но десантники не появлялись. Уже удалось разглядеть на приближающемся корабле
радиоантенны - типичные для боевого корабля. Затем сигнальщики увидели
английский военно-морской флаг, вьющийся на гафеле.
Итак, после нескольких месяцев охоты противнику удалось поймать "Эмден". Теперь
нужно было думать о том, как избежать уничтожения, поскольку любой крейсер
противника был сильнее "Эмдена".
Мюллер приказал поднимать пары во всех котлах. Не переставая выли сирены,
призывая обратно десантников, но вскоре стало ясно, что ждать более нет никакой
возможности. Противник приближался слишком быстро. Это был, судя по всему,
новейший легкий крейсер типа "Ньюкастл", значительно превосходящий "Эмден" по
огневой мощи и скорости хода.
На "Эмдене" заревели колокола громкого боя.
Под вой сирен залязгали подъемники, подавая снаряды к орудиям. Горны и барабаны
призывали матросов к последнему бою. Был выбран якорь. Задержались еще немножко,
чтобы дать лейтенанту Мюке последний шанс. Нужно было срочно уходить, поскольку
"Эмден" был почти полностью лишен свободы маневрирования на узкой, усеянной
рифами якорной стоянке.
"Эмден" развернулся в сторону приближающегося врата.
"Поднять стеньговые!" - приказал Мюллер. - Полный ход!"
Все уже находились на своих местах по боевой тревоге. В 09:17 "Эмден", неся
стеньговые флаги и ложась на северо-западный курс, вышел из лагуны. Идя самым
полным ходом, крейсер круто повернул вправо, занимая удобную позицию для боя на
отходе.
Несмотря на царящее напряжение, все на крейсере было как обычно. Из погребов
бесперебойно подавались снаряды. В них ввинчивали взрыватели и укладывали в
кранцы первых выстрелов. Открылись замки орудий, поглощая первые снаряды. Стволы
орудий, задираясь вверх, разворачивались на борт. Было определено расстояние, и
наводчики уже держали корабль противника в прицелах своих орудий.
"Эмден" несся, подняв по носу огромный белый бурун.
сигнал, срочно отзывающий на корабль десантную партию. С берега сигнал должны
были хорошо видеть. Над горизонтом уже появились мачты неизвестного корабля.
Наклонные мачты и густой дым не оставляли сомнений - это был военный корабль!
На "Эмдене" завыли сирены, предупреждая лейтенанта Мюке и его десантников об
опасности. Взлетевшие до клотика сигнальные флаги предупреждали о том, что
крейсер снимается с якоря.
Но десантники не появлялись. Уже удалось разглядеть на приближающемся корабле
радиоантенны - типичные для боевого корабля. Затем сигнальщики увидели
английский военно-морской флаг, вьющийся на гафеле.
Итак, после нескольких месяцев охоты противнику удалось поймать "Эмден". Теперь
нужно было думать о том, как избежать уничтожения, поскольку любой крейсер
противника был сильнее "Эмдена".
Мюллер приказал поднимать пары во всех котлах. Не переставая выли сирены,
призывая обратно десантников, но вскоре стало ясно, что ждать более нет никакой
возможности. Противник приближался слишком быстро. Это был, судя по всему,
новейший легкий крейсер типа "Ньюкастл", значительно превосходящий "Эмден" по
огневой мощи и скорости хода.
На "Эмдене" заревели колокола громкого боя.
Под вой сирен залязгали подъемники, подавая снаряды к орудиям. Горны и барабаны
призывали матросов к последнему бою. Был выбран якорь. Задержались еще немножко,
чтобы дать лейтенанту Мюке последний шанс. Нужно было срочно уходить, поскольку
"Эмден" был почти полностью лишен свободы маневрирования на узкой, усеянной
рифами якорной стоянке.
"Эмден" развернулся в сторону приближающегося врата.
"Поднять стеньговые!" - приказал Мюллер. - Полный ход!"
Все уже находились на своих местах по боевой тревоге. В 09:17 "Эмден", неся
стеньговые флаги и ложась на северо-западный курс, вышел из лагуны. Идя самым
полным ходом, крейсер круто повернул вправо, занимая удобную позицию для боя на
отходе.
Несмотря на царящее напряжение, все на крейсере было как обычно. Из погребов
бесперебойно подавались снаряды. В них ввинчивали взрыватели и укладывали в
кранцы первых выстрелов. Открылись замки орудий, поглощая первые снаряды. Стволы
орудий, задираясь вверх, разворачивались на борт. Было определено расстояние, и
наводчики уже держали корабль противника в прицелах своих орудий.
"Эмден" несся, подняв по носу огромный белый бурун.
11 тысяч метров, 10500 метров, 9500 метров", - непрерывно докладывали с
дальномерного поста. "Открыть огонь! Залп!" - скомандовал Мюллер.
Громыхнули орудия, и пять снарядов упали с недолетом у самого борта английского
крейсера. Противник шел со скоростью не менее 26 узлов. "Эмден", на котором еще
не успели поднять пар во всех котлах, значительно ему уступал. Орудия "Эмдена"
произвели второй залп, упавший с незначительным перелетом. Третьим залпом было
достигнуто несколько попаданий, но "Эмден" был слишком далеко от противника,
чтобы достигнуть какого-либо серьезного результата своими 105-мм орудиями.
Мюллер приказал повернуть на два градуса вправо, чтобы уменьшить дистанцию.
Между тем, борт английского крейсера сверкнул яркими вспышками первого ответного
залпа. Столбы воды, поднявшиеся вокруг "Эмдена", безошибочно дали понять, что
противник вооружен 150-мм орудиями. Они ошиблись, считая вражеский корабль
крейсером типа "Ньюкастл". Он оказался гораздо мощнее.
Везение кончилось. Еще залп, и 152-мм снаряды англичан начнут рвать "Эмден" на
куски. Единственной надеждой немцев было добиться какого-нибудь рокового
попадания в крейсер противника. Третьим залпом "Эмдену" удалось уничтожить
дальномерный пост на английском крейсере, и на какой-то момент стало казаться,
что счастливая звезда немецкого крейсера еще сверкает над ним. А после восьмого
залпа с "Эмдена" увидели сильный пожар, вспыхнувший на корабле противника.
Взрывом немецкого снаряда подожгло пороховые снаряды у одного из носовых орудий
английского крейсера, выведя из строя всех комендоров.
Пожар был потушен из шланга корабельным юнгой, который позднее получил за свой
подвиг Крест Виктории. Только на двадцатой минуте боя "Эмден" получил первое
попадание. Снаряд разорвался в радиорубке. Казалось, что по крейсеру ударили
огромной кувалдой. Радиорубка была полностью уничтожена, а все радисты либо
убиты, либо серьезно ранены. Взрывной волной несколько человек было выброшено за
борт.
"Эмден" продолжал яростно отстреливаться. С мостика видели, как на корме
английского крейсера вспыхнул новый пожар, и корабль противника отвернул в
сторону, чтобы выйти из-под обстрела. Мюллер хотел сблизиться с противником, но
ничего не получилось - тот был гораздо быстроходнее.
Англичане знали о смертоносных немецких торпедах с дальностью действия 3500
метров и не подходили к "Эмдену" ближе чем на 7000 метров.
Сразу же после попадания снаряда в радиорубку, второй снаряд разорвался на
шканцах вблизи грот-мачты. Осколком перебило руку старшине Менкедику. Еще один
снаряд рванул на палубе около боевой рубки. На какое-то мгновение воцарилась
полная тишина, разорванная криками и стонами раненых и умирающих сигнальщиков и
комендоров. Вскоре вышла из строя система управления огнем. Снарядами противника
были уничтожены оба распределительных электрощита. Затем из боевой рубки
прекратились команды на руль, а вскоре с грохотом повалилась на левый борт
сбитая снарядом передняя дымовая труба. Утром крепящие растяжки трубы были
сняты. Скорость крейсера и его маневренность сразу упали. Дым из обрубка трубы
начал стелиться по палубе, люди задыхались, в закопченные прицелы невозможно
было разглядеть противника.
дальномерного поста. "Открыть огонь! Залп!" - скомандовал Мюллер.
Громыхнули орудия, и пять снарядов упали с недолетом у самого борта английского
крейсера. Противник шел со скоростью не менее 26 узлов. "Эмден", на котором еще
не успели поднять пар во всех котлах, значительно ему уступал. Орудия "Эмдена"
произвели второй залп, упавший с незначительным перелетом. Третьим залпом было
достигнуто несколько попаданий, но "Эмден" был слишком далеко от противника,
чтобы достигнуть какого-либо серьезного результата своими 105-мм орудиями.
Мюллер приказал повернуть на два градуса вправо, чтобы уменьшить дистанцию.
Между тем, борт английского крейсера сверкнул яркими вспышками первого ответного
залпа. Столбы воды, поднявшиеся вокруг "Эмдена", безошибочно дали понять, что
противник вооружен 150-мм орудиями. Они ошиблись, считая вражеский корабль
крейсером типа "Ньюкастл". Он оказался гораздо мощнее.
Везение кончилось. Еще залп, и 152-мм снаряды англичан начнут рвать "Эмден" на
куски. Единственной надеждой немцев было добиться какого-нибудь рокового
попадания в крейсер противника. Третьим залпом "Эмдену" удалось уничтожить
дальномерный пост на английском крейсере, и на какой-то момент стало казаться,
что счастливая звезда немецкого крейсера еще сверкает над ним. А после восьмого
залпа с "Эмдена" увидели сильный пожар, вспыхнувший на корабле противника.
Взрывом немецкого снаряда подожгло пороховые снаряды у одного из носовых орудий
английского крейсера, выведя из строя всех комендоров.
Пожар был потушен из шланга корабельным юнгой, который позднее получил за свой
подвиг Крест Виктории. Только на двадцатой минуте боя "Эмден" получил первое
попадание. Снаряд разорвался в радиорубке. Казалось, что по крейсеру ударили
огромной кувалдой. Радиорубка была полностью уничтожена, а все радисты либо
убиты, либо серьезно ранены. Взрывной волной несколько человек было выброшено за
борт.
"Эмден" продолжал яростно отстреливаться. С мостика видели, как на корме
английского крейсера вспыхнул новый пожар, и корабль противника отвернул в
сторону, чтобы выйти из-под обстрела. Мюллер хотел сблизиться с противником, но
ничего не получилось - тот был гораздо быстроходнее.
Англичане знали о смертоносных немецких торпедах с дальностью действия 3500
метров и не подходили к "Эмдену" ближе чем на 7000 метров.
Сразу же после попадания снаряда в радиорубку, второй снаряд разорвался на
шканцах вблизи грот-мачты. Осколком перебило руку старшине Менкедику. Еще один
снаряд рванул на палубе около боевой рубки. На какое-то мгновение воцарилась
полная тишина, разорванная криками и стонами раненых и умирающих сигнальщиков и
комендоров. Вскоре вышла из строя система управления огнем. Снарядами противника
были уничтожены оба распределительных электрощита. Затем из боевой рубки
прекратились команды на руль, а вскоре с грохотом повалилась на левый борт
сбитая снарядом передняя дымовая труба. Утром крепящие растяжки трубы были
сняты. Скорость крейсера и его маневренность сразу упали. Дым из обрубка трубы
начал стелиться по палубе, люди задыхались, в закопченные прицелы невозможно
было разглядеть противника.
Темп огня "Эмдена" упал из-за многочисленных потерь среди комендоров, которых
некем было заменить. Электроподъемники снарядов перестали действовать, и снаряды
к орудиям приходилось подавать вручную.
Капитан 2 ранга Мюллер понимал, что конец недалек. Некоторые орудия
обслуживались одним раненым комендором. Остальной расчет либо погиб, либо
подавал снаряды из погребов. Это была медленная и тяжелая работа. Еще одним
снарядом была выведена из строя рулевая машина, что сделало "Эмден" почти
неуправляемым. Следующим снарядом разбило дальномер, убив и ранив почти всех,
находящихся в боевой рубке. Командир дальномерного поста Циммерман, оставшись
без дела, бросился к орудию, возле которого не осталось ни одного комендора.
Следующим взрывом офицера убило на месте. Разорвавшимся на баке снарядом
выкосило весь расчет носового орудия. Затем последовало попадание в корму, где
сдетонировали не менее 30 снарядов, сложенных в ларь для подачи к кормовым
орудиям. Все, включая командира кормовой батареи лейтенанта Леветцова, были
убиты. А на корме забушевал сильный пожар. Во внутренних помещениях из-за выхода
из строя вентиляционной системы и пожара стояла такая жара, что на переборках
начала плавиться краска.
Огонь распространялся с невероятной быстротой. Пламя отрезало в румпельном
отделении Гропиуса и его матросов, пытавшихся управлять крейсером вручную. То же
самое произошло и с некоторыми уцелевшими комендорами, еще находившимися у
орудий. Очередной снаряд попал в каюту командира, сбросив взрывной волной за
борт почти всех, находившихся на корме. Из 18 человек спастись удалось лишь
сигнальщику, унтер-офицеру и двум его подчиненным.
Все орудия левого борта были выведены из строя, и Мюллер решил, впрочем, без
особой надежды на успех, вывести свой тяжело поврежденный корабль на позицию
торпедной атаки. С учетом высокой скорости противника это представлялось почти
невозможным. Тем не менее ему удалось развернуть крейсер правым бортом к
противнику, продолжавшему засыпать "Эмден" снарядами. Прямым попаданием была
сбита грот-мачта. Находящиеся в "вороньем гнезде" младший лейтенант Жерар и
сигнальщик погибли. Командный мостик был разрушен, а две оставшиеся трубы готовы
были рухнуть в любую минуту. Выпустить торпеду уже не было никакой возможности.
Практически неповрежденный противник не давал "Эмдену" никаких шансов сблизиться
с ним. А новые попадания продолжали рвать "Эмден" на части.
Поняв, что спасти корабль уже не удастся, Мюллер решил выброситься на берег
необитаемого кораллового рифа у острова Норт Килинг. Необходимо было, чтобы
"Эмден" не попал в руки противника. Кроме того, нужно было спасти раненых от
ужасной смерти в этих кишащих акулами водах. Спасательных шлюпок на крейсере уже
не осталось. Катер и два больших баркаса забрал Мюке, а остальные сгорели.
Мюллер развернул крейсер вправо по направлению к острову. Корабль противника
также повернул на этот курс, продолжая засыпать "Эмден" снарядами, видимо,
надеясь потопить немецкий крейсер еще до того, как тот достигнет берега. Мюллер
управлял крейсером, стоя над световым люком машинного отделения и голосом
подавал туда команды. Он намеревался выбросить "Эмден" на песчаную банку между
двумя коралловыми рифами так, чтобы его уже было невозможно оттуда снять, а
потому приказал дать самый полный ход... затем... приказал открыть кингстоны.
некем было заменить. Электроподъемники снарядов перестали действовать, и снаряды
к орудиям приходилось подавать вручную.
Капитан 2 ранга Мюллер понимал, что конец недалек. Некоторые орудия
обслуживались одним раненым комендором. Остальной расчет либо погиб, либо
подавал снаряды из погребов. Это была медленная и тяжелая работа. Еще одним
снарядом была выведена из строя рулевая машина, что сделало "Эмден" почти
неуправляемым. Следующим снарядом разбило дальномер, убив и ранив почти всех,
находящихся в боевой рубке. Командир дальномерного поста Циммерман, оставшись
без дела, бросился к орудию, возле которого не осталось ни одного комендора.
Следующим взрывом офицера убило на месте. Разорвавшимся на баке снарядом
выкосило весь расчет носового орудия. Затем последовало попадание в корму, где
сдетонировали не менее 30 снарядов, сложенных в ларь для подачи к кормовым
орудиям. Все, включая командира кормовой батареи лейтенанта Леветцова, были
убиты. А на корме забушевал сильный пожар. Во внутренних помещениях из-за выхода
из строя вентиляционной системы и пожара стояла такая жара, что на переборках
начала плавиться краска.
Огонь распространялся с невероятной быстротой. Пламя отрезало в румпельном
отделении Гропиуса и его матросов, пытавшихся управлять крейсером вручную. То же
самое произошло и с некоторыми уцелевшими комендорами, еще находившимися у
орудий. Очередной снаряд попал в каюту командира, сбросив взрывной волной за
борт почти всех, находившихся на корме. Из 18 человек спастись удалось лишь
сигнальщику, унтер-офицеру и двум его подчиненным.
Все орудия левого борта были выведены из строя, и Мюллер решил, впрочем, без
особой надежды на успех, вывести свой тяжело поврежденный корабль на позицию
торпедной атаки. С учетом высокой скорости противника это представлялось почти
невозможным. Тем не менее ему удалось развернуть крейсер правым бортом к
противнику, продолжавшему засыпать "Эмден" снарядами. Прямым попаданием была
сбита грот-мачта. Находящиеся в "вороньем гнезде" младший лейтенант Жерар и
сигнальщик погибли. Командный мостик был разрушен, а две оставшиеся трубы готовы
были рухнуть в любую минуту. Выпустить торпеду уже не было никакой возможности.
Практически неповрежденный противник не давал "Эмдену" никаких шансов сблизиться
с ним. А новые попадания продолжали рвать "Эмден" на части.
Поняв, что спасти корабль уже не удастся, Мюллер решил выброситься на берег
необитаемого кораллового рифа у острова Норт Килинг. Необходимо было, чтобы
"Эмден" не попал в руки противника. Кроме того, нужно было спасти раненых от
ужасной смерти в этих кишащих акулами водах. Спасательных шлюпок на крейсере уже
не осталось. Катер и два больших баркаса забрал Мюке, а остальные сгорели.
Мюллер развернул крейсер вправо по направлению к острову. Корабль противника
также повернул на этот курс, продолжая засыпать "Эмден" снарядами, видимо,
надеясь потопить немецкий крейсер еще до того, как тот достигнет берега. Мюллер
управлял крейсером, стоя над световым люком машинного отделения и голосом
подавал туда команды. Он намеревался выбросить "Эмден" на песчаную банку между
двумя коралловыми рифами так, чтобы его уже было невозможно оттуда снять, а
потому приказал дать самый полный ход... затем... приказал открыть кингстоны.
А крейсер противника продолжал вести огонь. То ли там не поняли, что с "Эмденом"
уже фактически покончено, то ли просто решили поупражняться в боевой стрельбе.
Чтобы избежать напрасных жертв, Мюллер разрешил уцелевшим бросаться за борт и
попытаться вплавь достигнуть острова. Некоторые из тех, кто именно так поступил,
достигли берега, а некоторые утонули, захлебнувшись в прибойной волне.
После того, как "Эмден" выскочил на отмель, противник еще долгих пять минут
продолжал кромсать его снарядами. К счастью, если так можно выразиться, в этот
момент появился "Буреск" и отвлек английский крейсер на себя.
Воспользовавшись передышкой, Мюллер приказал всему экипажу собраться на верхней
палубе, чтобы определить потери. 133 человека были убиты, 49 серьезно ранены.
Таким образом, 3/5 экипажа из 314 человек были убиты или ранены, а сам крейсер
превращен в горящую груду исковерканного металла. Все было разбито и под
броневой палубой, когда снаряд угодил в люк машинного отделения. Всюду среди
разбитых частей машины, в лужах машинного масла лежали трупы. В котельной во
время боя, когда вышла из строя вентиляция, температура поднялась до 60 градусов
по Цельсию. Осколками были повреждены кожухи котлов. Но кочегары до конца
продолжали свою адскую работу, и только одно котельное отделение, где создалась
реальная угроза разрыва паропровода, было эвакуировано.
Между тем, уцелевшие моряки не сидели без дела. Машинные и котельные отделения
были затоплены. Затоплены были и боевые погреба. Все, что можно, было уничтожено
или выброшено за борт, включая оптические приборы, орудийные замки и
неиспользованные снаряды. "Эмден" крепко сидел на камнях. Волны прибоя
разбивались о крейсер и перекатывались через него. В воздухе над "Эмденом" с
громкими криками кружились тысячи птиц, включая чаек невиданных ранее размеров.
Внезапно они группами стали пикировать на палубу разбитого корабля, целясь
когтями и клювами в лица и глаза уцелевших моряков. Здоровые еще как-то от них
отбивались, но раненым пришлось очень плохо. Они рисковали быть разорванными
изголодавшимися стервятниками, которые громко крича и хлопая крыльями, напали на
беспомощных людей. Истекающие кровью моряки пытались спрятаться за
исковерканными листами обшивки надстроек. Разъяренных птиц стали отгонять
винтовочными выстрелами, а раненых перенесли на полубак, где доктор Лютер сделал
наиболее страдающим от боли уколы морфия. Всех раненых мучила жажда. Емкости с
питьевой водой были разбиты, но среди обломков кают-компании удалось найти
немного молока.
Отсутствие воды и сильные удары прибоя, грозившие разбить корабль, диктовали
необходимость оставить "Эмден" и перебраться на берег, где наверняка можно было
добыть и кокосовое молоко, и пресную воду. Всего в ста метрах от них зеленел
роскошными кронами пальм берег острова Норт Килинг. Но добраться до него без
шлюпок и иных плавсредств через прибой и сильное боковое течение было
практически невозможно. Пытались завести на берег концы, но тоже ничего не
получилось. Тогда несколько добровольцев, обвязавшись концами, пытались вплавь
добраться до берега. Только одному удалось это сделать, но его конец, попав на
острые как бритва коралловые рифы, оборвался. Остальным не удалось пробиться
через прибой. Они выбрались на риф, где были заклеваны птицами до смерти.
уже фактически покончено, то ли просто решили поупражняться в боевой стрельбе.
Чтобы избежать напрасных жертв, Мюллер разрешил уцелевшим бросаться за борт и
попытаться вплавь достигнуть острова. Некоторые из тех, кто именно так поступил,
достигли берега, а некоторые утонули, захлебнувшись в прибойной волне.
После того, как "Эмден" выскочил на отмель, противник еще долгих пять минут
продолжал кромсать его снарядами. К счастью, если так можно выразиться, в этот
момент появился "Буреск" и отвлек английский крейсер на себя.
Воспользовавшись передышкой, Мюллер приказал всему экипажу собраться на верхней
палубе, чтобы определить потери. 133 человека были убиты, 49 серьезно ранены.
Таким образом, 3/5 экипажа из 314 человек были убиты или ранены, а сам крейсер
превращен в горящую груду исковерканного металла. Все было разбито и под
броневой палубой, когда снаряд угодил в люк машинного отделения. Всюду среди
разбитых частей машины, в лужах машинного масла лежали трупы. В котельной во
время боя, когда вышла из строя вентиляция, температура поднялась до 60 градусов
по Цельсию. Осколками были повреждены кожухи котлов. Но кочегары до конца
продолжали свою адскую работу, и только одно котельное отделение, где создалась
реальная угроза разрыва паропровода, было эвакуировано.
Между тем, уцелевшие моряки не сидели без дела. Машинные и котельные отделения
были затоплены. Затоплены были и боевые погреба. Все, что можно, было уничтожено
или выброшено за борт, включая оптические приборы, орудийные замки и
неиспользованные снаряды. "Эмден" крепко сидел на камнях. Волны прибоя
разбивались о крейсер и перекатывались через него. В воздухе над "Эмденом" с
громкими криками кружились тысячи птиц, включая чаек невиданных ранее размеров.
Внезапно они группами стали пикировать на палубу разбитого корабля, целясь
когтями и клювами в лица и глаза уцелевших моряков. Здоровые еще как-то от них
отбивались, но раненым пришлось очень плохо. Они рисковали быть разорванными
изголодавшимися стервятниками, которые громко крича и хлопая крыльями, напали на
беспомощных людей. Истекающие кровью моряки пытались спрятаться за
исковерканными листами обшивки надстроек. Разъяренных птиц стали отгонять
винтовочными выстрелами, а раненых перенесли на полубак, где доктор Лютер сделал
наиболее страдающим от боли уколы морфия. Всех раненых мучила жажда. Емкости с
питьевой водой были разбиты, но среди обломков кают-компании удалось найти
немного молока.
Отсутствие воды и сильные удары прибоя, грозившие разбить корабль, диктовали
необходимость оставить "Эмден" и перебраться на берег, где наверняка можно было
добыть и кокосовое молоко, и пресную воду. Всего в ста метрах от них зеленел
роскошными кронами пальм берег острова Норт Килинг. Но добраться до него без
шлюпок и иных плавсредств через прибой и сильное боковое течение было
практически невозможно. Пытались завести на берег концы, но тоже ничего не
получилось. Тогда несколько добровольцев, обвязавшись концами, пытались вплавь
добраться до берега. Только одному удалось это сделать, но его конец, попав на
острые как бритва коралловые рифы, оборвался. Остальным не удалось пробиться
через прибой. Они выбрались на риф, где были заклеваны птицами до смерти.
И тут, вопреки всем ожиданиям, около 16:00 снова появился крейсер противника. За
собой на буксире крейсер вел два баркаса с "Буреска". К удивлению уцелевших
немецких моряков, крейсер оказался австралийским: то ли "Сиднеем", то ли
"Мельбурном".
На этот раз на "Эмдене" появление вражеского крейсера встретили с облегчением.
Теперь они будут спасены. Австралийский крейсер, отдав буксир с баркасами
"Буреска", приблизился к сидящему на камнях "Эмдену" на 4000 метров и что-то
просигналил прожектором. Поскольку на "Эмдене" уже не было ни сигнальщиков, ни
сигнальных книг, немцы ответить на сигнал не могли. Мюллер передал семафором на
корабль противника: "Не имеем сигнального свода".
В ответ крейсер противника открыл огонь. Это было так неожиданно, что все на
палубе разбитого "Эмдена" оцепенели от ужаса. Вести огонь по обломкам корабля
через несколько часов после боя - этого они никак не ожидали от таких ревнителей
военно-морской этики, как англичане! По меньшей мере, еще шесть снарядов попали
в останки "Эмдена", убив и ранив 25 человек.
Мюллер приказал бросаться за борт и плыть к берегу. Многие так и поступили, но
лишь единицам удалось добраться до острова. Никто не мог понять, почему
противник продолжает обстрел. Кто-то предположил, что это происходит из-за
немецкого военно-морского флага, еще развевавшегося на уцелевшей фок-мачте.
Мюллер приказал поднять международный сигнал о сдаче - белый флаг. Нужно было
спасти раненых, да и "Эмден" уже не был боевым кораблем, а грудой горящего
металлолома. Белый флаг подняли на гюйсштоке, а старший матрос Вернер,
пробившись через пламя, с риском для жизни вскарабкался на фок-мачту и спустил
боевой стеньговый флаг.
Это многим спасло жизнь - крейсер противника прекратил огонь. Однако,
австралийский крейсер не спешил спасать уцелевших моряков "Эмдена". Он направил
на "Эмден" шлюпку с захваченным на "Буреске" в плен младшим лейтенантом
Фикенчером, информируя о том, что направляется на остров Дирекции для выяснения
того, что там произошло, пообещав затем вернуться.
Моряки "Эмдена" снова были предоставлены самим себе. Некоторые из прыгнувших за
борт забирались по канатам обратно на палубу разбитого крейсера. Другие еще
пытались пробиться через прибой. С палубы "Эмдена" с болью в сердце наблюдали за
тем, как огромные волны накрывали несчастных, волокли их обратно, убивая об
острые шпаги коралловых рифов. Ночью хлынул ливень, решив проблему с питьевой
водой.
Многие считали, что "Сидней" не вернется, тем более, если Мюке встретит
высадившихся австралийцев огнем из своих четырех пулеметов. Мюллер приказал
поднять на уцелевшей мачте международный сигнал бедствия, надеясь, что рано или
поздно мимо пройдет какое-нибудь судно. Прибывший на "Эмден" младший лейтенант
Фикенчер доложил Мюллеру, что "Буреск" пришлось затопить, чтобы он не достался
противнику.
собой на буксире крейсер вел два баркаса с "Буреска". К удивлению уцелевших
немецких моряков, крейсер оказался австралийским: то ли "Сиднеем", то ли
"Мельбурном".
На этот раз на "Эмдене" появление вражеского крейсера встретили с облегчением.
Теперь они будут спасены. Австралийский крейсер, отдав буксир с баркасами
"Буреска", приблизился к сидящему на камнях "Эмдену" на 4000 метров и что-то
просигналил прожектором. Поскольку на "Эмдене" уже не было ни сигнальщиков, ни
сигнальных книг, немцы ответить на сигнал не могли. Мюллер передал семафором на
корабль противника: "Не имеем сигнального свода".
В ответ крейсер противника открыл огонь. Это было так неожиданно, что все на
палубе разбитого "Эмдена" оцепенели от ужаса. Вести огонь по обломкам корабля
через несколько часов после боя - этого они никак не ожидали от таких ревнителей
военно-морской этики, как англичане! По меньшей мере, еще шесть снарядов попали
в останки "Эмдена", убив и ранив 25 человек.
Мюллер приказал бросаться за борт и плыть к берегу. Многие так и поступили, но
лишь единицам удалось добраться до острова. Никто не мог понять, почему
противник продолжает обстрел. Кто-то предположил, что это происходит из-за
немецкого военно-морского флага, еще развевавшегося на уцелевшей фок-мачте.
Мюллер приказал поднять международный сигнал о сдаче - белый флаг. Нужно было
спасти раненых, да и "Эмден" уже не был боевым кораблем, а грудой горящего
металлолома. Белый флаг подняли на гюйсштоке, а старший матрос Вернер,
пробившись через пламя, с риском для жизни вскарабкался на фок-мачту и спустил
боевой стеньговый флаг.
Это многим спасло жизнь - крейсер противника прекратил огонь. Однако,
австралийский крейсер не спешил спасать уцелевших моряков "Эмдена". Он направил
на "Эмден" шлюпку с захваченным на "Буреске" в плен младшим лейтенантом
Фикенчером, информируя о том, что направляется на остров Дирекции для выяснения
того, что там произошло, пообещав затем вернуться.
Моряки "Эмдена" снова были предоставлены самим себе. Некоторые из прыгнувших за
борт забирались по канатам обратно на палубу разбитого крейсера. Другие еще
пытались пробиться через прибой. С палубы "Эмдена" с болью в сердце наблюдали за
тем, как огромные волны накрывали несчастных, волокли их обратно, убивая об
острые шпаги коралловых рифов. Ночью хлынул ливень, решив проблему с питьевой
водой.
Многие считали, что "Сидней" не вернется, тем более, если Мюке встретит
высадившихся австралийцев огнем из своих четырех пулеметов. Мюллер приказал
поднять на уцелевшей мачте международный сигнал бедствия, надеясь, что рано или
поздно мимо пройдет какое-нибудь судно. Прибывший на "Эмден" младший лейтенант
Фикенчер доложил Мюллеру, что "Буреск" пришлось затопить, чтобы он не достался
противнику.
Волна, бившая с кормы, раскачивала "Эмден" на камнях. Корабль вибрировал и
скрежетал, готовый, казалось, развалиться на части. Кричали и стонали раненые,
постоянно прося пить. Запасы дождевой воды быстро иссякли. Доктор Швабе,
пытавшийся вплавь достичь берега и там добыть воды, погиб, когда волна швырнула
его на коралловый риф.
На рассвете австралийский крейсер появился снова, медленно приближаясь к
"Эмдену". На палубе "Эмдена" напряженно ожидали, что он сделает на этот раз. Не
откроет ли снова огонь? На всякий случай немецкие моряки укрылись под
развороченной верхней палубой. Около часа "Сидней" рыскал вокруг, своей жертвы,
а затем опять исчез за горизонтом.
На "Эмдене" Мюллер разделил среди уцелевших матросов корабельную кассу. Теперь
деньги должны были считаться личной собственностью и не могли быть конфискованы
противником. (Позднее, в плену, матросы вернули своему командиру все до
последнего пенни).
"Сидней" появился в третий раз где-то около 13:00. От него отвалила шлюпка и
направилась к "Эмдену". Австралийский лейтенант Гарсиа поднялся на борт "Эмдена"
с посланием Мюллеру от командира "Сиднея" капитана 1 ранга Глоссопа.
Закоптелый и смертельно усталый Мюллер в обгоревшей форме, испачканной кровью
его товарищей, взял письмо, не совсем соображая, что это все значит. Под стоны и
крики раненых текст на английском языке разбирался с трудом. В письме,
написанном на бланке Австралийского Корабля Его Величества "Сидней" и
адресованном командиру корабля Императорского Флота Германии "Эмден",
говорилось:
скрежетал, готовый, казалось, развалиться на части. Кричали и стонали раненые,
постоянно прося пить. Запасы дождевой воды быстро иссякли. Доктор Швабе,
пытавшийся вплавь достичь берега и там добыть воды, погиб, когда волна швырнула
его на коралловый риф.
На рассвете австралийский крейсер появился снова, медленно приближаясь к
"Эмдену". На палубе "Эмдена" напряженно ожидали, что он сделает на этот раз. Не
откроет ли снова огонь? На всякий случай немецкие моряки укрылись под
развороченной верхней палубой. Около часа "Сидней" рыскал вокруг, своей жертвы,
а затем опять исчез за горизонтом.
На "Эмдене" Мюллер разделил среди уцелевших матросов корабельную кассу. Теперь
деньги должны были считаться личной собственностью и не могли быть конфискованы
противником. (Позднее, в плену, матросы вернули своему командиру все до
последнего пенни).
"Сидней" появился в третий раз где-то около 13:00. От него отвалила шлюпка и
направилась к "Эмдену". Австралийский лейтенант Гарсиа поднялся на борт "Эмдена"
с посланием Мюллеру от командира "Сиднея" капитана 1 ранга Глоссопа.
Закоптелый и смертельно усталый Мюллер в обгоревшей форме, испачканной кровью
его товарищей, взял письмо, не совсем соображая, что это все значит. Под стоны и
крики раненых текст на английском языке разбирался с трудом. В письме,
написанном на бланке Австралийского Корабля Его Величества "Сидней" и
адресованном командиру корабля Императорского Флота Германии "Эмден",
говорилось:
Теперь непосредственно инфа по Десанту и Паруснику на тарелке-Вот подробней -после смелого налёта на Джорджтаун, «Эмдену» больше не попадались торговые суда союзников. Во многом это связано и с тем, что торговые суда, невзирая на убытки, скрылись в своих гаванях. Хотя «Восточный лебедь» крейсировал сначала у Никобарских островов, а затем у Зондского пролива, единственным судном противника, встреченным за десять дней, был английский пароход «Ньюборн», шедший с грузом соли. Фон Мюллер не стал топить добычу, а передал, как уже упоминалось, на борт своего приза французских моряков, и отпустил.
Вероятнее всего, немецкий капитан понимал, что «Эмдену» отпущено совсем немного времени. Охота на него рано или поздно увенчалась бы успехом, а переход к конвоированию транспортов до предела затруднял успешную деятельность рейдера. И фон Мюллер, вероятно, принял решение… Я говорю «вероятно» потому, что не нашёл свидетельств о нём, но логика событий подтверждает это. Видимо, «Эмден» должен был уйти из западной части Индийского океана в восточную; там он мог бы либо соединиться и действовать в дальнейшем совместно с «Кёнигсбергом», либо базироваться на порты союзной Турции, например, Басру. Во всяком случае, захваченный «Эксфорд», углем с которого «Эмден» так и не успел воспользоваться, был отправлен именно на запад, к острову Сокотра. А сам «Эмден» после этого установил радиосвязь с другим своим бункеровщиком, «Бьюреском»…
Именно этот сеанс связи был запеленгован мощной английской радиостанцией, находившейся на острове Дирекшн, самом южном из группы островов Килинг…
Островок Дирекшн – маленький атолл, длиной всего 2 километра и шириной в полкилометра. Однако значение его в тот момент было весьма велико; кроме радиостанции, на нём имелся также телеграфный узел и сходились подводные кабели, связывавшие Лондон с Австралией и Южной Африкой… Именно к этому островку фон Мюллер и направил свой корабль, ещё не зная – его местоположение раскрыто…
В 6 часов утра 9 ноября 1914 года «Эмден» бросил якорь вблизи атолла (лагуна была слишком мала и мелководна, чтобы он мог зайти туда), в трёх километрах от берега. На воду спущены две шлюпки и паровой катер. В них – 50 немцев, матросы и техники под командованием старпома «Эмдена» фон Мюкке. Вооружение – винтовки, револьверы и четыре пулемёта. Задача десанта – уничтожить радиостанцию и кабельную связь…
Англичане успели передать открытым текстом по радио: «Дирекшн-Айленд всем союзным судам. Неопознанный крейсер у входа в лагуну. SOS». Через несколько минут после этого шлюпки подошли к пристани атолла, и высадились на берег; персонал радиостанции заявил, что не может защищаться, и сдал немцам ключи. Ещё через несколько минут десант повалил радиомачту, разбил все передатчики и обрубил кабели, вынес шифры и таблицы сигналов… Узлу связи был нанесён такой ущерб, что он вернулся в строй только к концу 1915 года.
Через полчаса после высадки десанта, однако, «Эмден» поднял на мачтах сигнал, приказывающий срочно вернуться на корабль, продублировав его корабельным ревуном. Фон Мюкке немедленно вернул десантников в шлюпки и отвалил от пристани, но опоздал… «Эмден» поднял флаг, разжёг топки и ушёл на север, оставляя потрясённых моряков… А через несколько минут они услышали орудийные залпы.
Везение крейсера закончилось. Сигнал, переданный радиостанцией Кокосовых островов (другое название архипелага Килинг), мог бы оказаться новым гласом вопиющего в пустыне – но на беду немцев, он был принят конвоем, перевозившим австралийскую дивизию в Египет… Охрану конвоя составляли четыре крейсера – английский «Сильвер», японский «Ибуки» и два австралийских- «Сидней» и «Мельбурн»… Командир эскорта приказал следовать к острову крейсеру «Сидней», бывшему на тот момент лишь в 80 километрах от острова.
Крейсер «Сидней» только что был построен (лишь в 1913 году) и вошёл в состав австралийского флота. Он имел водоизмещение 5400 тонн, скорость в 25,5 узлов, и основное вооружение из восьми шестидюймовых орудий, то есть превосходил «Эмден» по всем характеристикам… Замечу, правда, что несмотря на всю более позднюю шумиху, поднятую в Австралии вокруг этого корабля, в гораздо большей степени произошедшее далее является заслугой британцев: хотя «Сидней» шёл под австралийским военно-морским флагом, большую часть его экипажа составляли англичане; командовал крейсером английский капитан Глоссоп, и лишь 60 австралийцев стажировались на его борту… Через два часа после получения тревожной радиограммы, он приблизился к острову Дирекшн.
Капитан фон Мюллер, заметив на горизонте боевой корабль, первоначально не слишком волновался, приняв его за крейсер «Ньюкасл», который, хотя и тоже превосходил «Эмден» по вооружению (2*152 мм, 10*102 мм), всё же не имел решающего превосходства. Когда же ошибка стала ясна, пытаться скрыться было уже поздно.
И «Восточный лебедь» принял бой.
В самом начале этого боя грубейший просчёт допустил английский капитан. Полагая, что дальнобойность немецких орудий составляет 8 километров, Глоссоп приказал лечь на параллельный курс и открыть огонь с дистанции в 8,5 километра. Однако когда корабли сошлись на 9 с половиной километров, первый залп дал немецкий крейсер.
9.40 утра. Вторым же залпом «Эмден» добивается попаданий; «Сидней» ещё не изготовился к открытию огня, а у него уже разбит носовой дальномер. Следующими залпами повреждён кормовой дальномерный пост и один из элеваторов крейсера (причём горящие заряды попали в артиллерийский погреб, и лишь благодаря мужеству одного из англо-австралийских матросов, выбросившего их за борт, не произошло взрыва; в противном случае «Эмден» мог бы записать на свой счёт и второй крейсер союзников). Немецкие канониры вновь продемонстрировали высочайшую выучку…
Однако вскоре «Сидней» открыл ответный огонь, и тяжёлые снаряды калибром 152 миллиметра, начинённые лиддитом, произвели опустошающее воздействие. Была сбита фок-мачта с постом управления огнём, была сбита одна из труб, на которой загорелась краска. Снаряд разбил сервопередачу с мостика на руль, а сам руль был повреждён, и «Эмден» лёг в циркуляцию – настолько крутую, что трупы погибших матросов соскальзывали с наклонившейся палубы в море. Вскоре были сбиты и все оставшиеся трубы, разрушены надстройки, крейсер горел…
Это продолжалось в течение часа. «Эмден» не спустил флага и не прекратил вести огонь – на глаз, при крене и волнении моря – добившись ещё нескольких попаданий в «Сидней».
В 10.50 капитан фон Мюллер принял решение – выбросить крейсер на скалы возле острова Норт-Килинг. В противном случае «Эмден» пошёл бы на дно на большой глубине, не имея возможности даже спустить шлюпки под вражеским огнём – да и большинство шлюпок уже было разбито. Израненный крейсер прошёл пять морских миль, управляясь с помощью расположенного в корме штурвала ручного управления, и продолжая вести огонь пушками правого борта. «Сидней» также стрелял без остановки. Крейсера обменялись выстрелами торпед, но безрезультатно. В 11.00 на «Эмдене» могла стрелять лишь одна пушка. В 11.05 капитан Глоссоп, пытаясь отрезать немецкому крейсеру путь к спасению, дал последний залп, но безуспешно… В 11.20 горящий «Восточный лебедь» с развороченной кормой выбросился на скалы возле Норт-Килинга…
«Сидней» же вновь отвернул на север, пытаясь теперь настигнуть замеченный «Бьюреск», который так и не успел встретиться с «Эмденом». Вновь неудача. Угольщик не может оторваться от превосходящего его в два раза в скорости крейсера, но, заметив преследование, командир немецкой призовой команды приказал своим подчинённым покинуть судно, и открыл кингстоны. Всё, что досталось подоспевшим к тонущему судну «австралийцам» — шлюпки с пятнадцатью немецкими моряками.
Тогда «Сидней» повернул обратно, в 16 часов вновь подойдя к острову Норт-Килинг. Немецкий крейсер всё ещё горел и представлял собой развалины, но Глоссоп с изумлением увидел: крейсер так и не спустил боевого флага! «Сидней» дал ещё несколько залпов по немецкому кораблю, и лишь после этого имперский военно-морской флаг был спущен, а на его место поднялось белое полотнище… Фон Мюллер сделал всё, что мог сделать капитан корабля. Его команда и крейсер больше не могли сопротивляться… Как выглядел «Эмден» в тот момент — вы можете увидеть на верхней фотографии.
И тут англо-австралийский крейсер грубо нарушает обычаи морской войны – этот случай остался незамеченным за самим фактом потопления дерзкого рейдера, но он не забыт – сообщает о нём французский историк-маринист Ж. Блон. Вместо того, чтобы снять с капитулировавшего корабля команду и оказать помощь раненым, «Сидней» ушёл в море! На «Эмдене» же уничтожен лазарет, и тяжелораненые лежат прямо на верхней палубе, а их лица клюют чайки, которых безуспешно пытаются отогнать немногие невредимые моряки. Умирает ещё несколько раненых, так и не дождавшись помощи – на крейсере почти нет даже воды! Лишь в 13 часов 10 ноября «Сидней» всё же подошёл к берегу, сняв с крейсера оставшихся в живых немцев…
Вероятнее всего, немецкий капитан понимал, что «Эмдену» отпущено совсем немного времени. Охота на него рано или поздно увенчалась бы успехом, а переход к конвоированию транспортов до предела затруднял успешную деятельность рейдера. И фон Мюллер, вероятно, принял решение… Я говорю «вероятно» потому, что не нашёл свидетельств о нём, но логика событий подтверждает это. Видимо, «Эмден» должен был уйти из западной части Индийского океана в восточную; там он мог бы либо соединиться и действовать в дальнейшем совместно с «Кёнигсбергом», либо базироваться на порты союзной Турции, например, Басру. Во всяком случае, захваченный «Эксфорд», углем с которого «Эмден» так и не успел воспользоваться, был отправлен именно на запад, к острову Сокотра. А сам «Эмден» после этого установил радиосвязь с другим своим бункеровщиком, «Бьюреском»…
Именно этот сеанс связи был запеленгован мощной английской радиостанцией, находившейся на острове Дирекшн, самом южном из группы островов Килинг…
Островок Дирекшн – маленький атолл, длиной всего 2 километра и шириной в полкилометра. Однако значение его в тот момент было весьма велико; кроме радиостанции, на нём имелся также телеграфный узел и сходились подводные кабели, связывавшие Лондон с Австралией и Южной Африкой… Именно к этому островку фон Мюллер и направил свой корабль, ещё не зная – его местоположение раскрыто…
В 6 часов утра 9 ноября 1914 года «Эмден» бросил якорь вблизи атолла (лагуна была слишком мала и мелководна, чтобы он мог зайти туда), в трёх километрах от берега. На воду спущены две шлюпки и паровой катер. В них – 50 немцев, матросы и техники под командованием старпома «Эмдена» фон Мюкке. Вооружение – винтовки, револьверы и четыре пулемёта. Задача десанта – уничтожить радиостанцию и кабельную связь…
Англичане успели передать открытым текстом по радио: «Дирекшн-Айленд всем союзным судам. Неопознанный крейсер у входа в лагуну. SOS». Через несколько минут после этого шлюпки подошли к пристани атолла, и высадились на берег; персонал радиостанции заявил, что не может защищаться, и сдал немцам ключи. Ещё через несколько минут десант повалил радиомачту, разбил все передатчики и обрубил кабели, вынес шифры и таблицы сигналов… Узлу связи был нанесён такой ущерб, что он вернулся в строй только к концу 1915 года.
Через полчаса после высадки десанта, однако, «Эмден» поднял на мачтах сигнал, приказывающий срочно вернуться на корабль, продублировав его корабельным ревуном. Фон Мюкке немедленно вернул десантников в шлюпки и отвалил от пристани, но опоздал… «Эмден» поднял флаг, разжёг топки и ушёл на север, оставляя потрясённых моряков… А через несколько минут они услышали орудийные залпы.
Везение крейсера закончилось. Сигнал, переданный радиостанцией Кокосовых островов (другое название архипелага Килинг), мог бы оказаться новым гласом вопиющего в пустыне – но на беду немцев, он был принят конвоем, перевозившим австралийскую дивизию в Египет… Охрану конвоя составляли четыре крейсера – английский «Сильвер», японский «Ибуки» и два австралийских- «Сидней» и «Мельбурн»… Командир эскорта приказал следовать к острову крейсеру «Сидней», бывшему на тот момент лишь в 80 километрах от острова.
Крейсер «Сидней» только что был построен (лишь в 1913 году) и вошёл в состав австралийского флота. Он имел водоизмещение 5400 тонн, скорость в 25,5 узлов, и основное вооружение из восьми шестидюймовых орудий, то есть превосходил «Эмден» по всем характеристикам… Замечу, правда, что несмотря на всю более позднюю шумиху, поднятую в Австралии вокруг этого корабля, в гораздо большей степени произошедшее далее является заслугой британцев: хотя «Сидней» шёл под австралийским военно-морским флагом, большую часть его экипажа составляли англичане; командовал крейсером английский капитан Глоссоп, и лишь 60 австралийцев стажировались на его борту… Через два часа после получения тревожной радиограммы, он приблизился к острову Дирекшн.
Капитан фон Мюллер, заметив на горизонте боевой корабль, первоначально не слишком волновался, приняв его за крейсер «Ньюкасл», который, хотя и тоже превосходил «Эмден» по вооружению (2*152 мм, 10*102 мм), всё же не имел решающего превосходства. Когда же ошибка стала ясна, пытаться скрыться было уже поздно.
И «Восточный лебедь» принял бой.
В самом начале этого боя грубейший просчёт допустил английский капитан. Полагая, что дальнобойность немецких орудий составляет 8 километров, Глоссоп приказал лечь на параллельный курс и открыть огонь с дистанции в 8,5 километра. Однако когда корабли сошлись на 9 с половиной километров, первый залп дал немецкий крейсер.
9.40 утра. Вторым же залпом «Эмден» добивается попаданий; «Сидней» ещё не изготовился к открытию огня, а у него уже разбит носовой дальномер. Следующими залпами повреждён кормовой дальномерный пост и один из элеваторов крейсера (причём горящие заряды попали в артиллерийский погреб, и лишь благодаря мужеству одного из англо-австралийских матросов, выбросившего их за борт, не произошло взрыва; в противном случае «Эмден» мог бы записать на свой счёт и второй крейсер союзников). Немецкие канониры вновь продемонстрировали высочайшую выучку…
Однако вскоре «Сидней» открыл ответный огонь, и тяжёлые снаряды калибром 152 миллиметра, начинённые лиддитом, произвели опустошающее воздействие. Была сбита фок-мачта с постом управления огнём, была сбита одна из труб, на которой загорелась краска. Снаряд разбил сервопередачу с мостика на руль, а сам руль был повреждён, и «Эмден» лёг в циркуляцию – настолько крутую, что трупы погибших матросов соскальзывали с наклонившейся палубы в море. Вскоре были сбиты и все оставшиеся трубы, разрушены надстройки, крейсер горел…
Это продолжалось в течение часа. «Эмден» не спустил флага и не прекратил вести огонь – на глаз, при крене и волнении моря – добившись ещё нескольких попаданий в «Сидней».
В 10.50 капитан фон Мюллер принял решение – выбросить крейсер на скалы возле острова Норт-Килинг. В противном случае «Эмден» пошёл бы на дно на большой глубине, не имея возможности даже спустить шлюпки под вражеским огнём – да и большинство шлюпок уже было разбито. Израненный крейсер прошёл пять морских миль, управляясь с помощью расположенного в корме штурвала ручного управления, и продолжая вести огонь пушками правого борта. «Сидней» также стрелял без остановки. Крейсера обменялись выстрелами торпед, но безрезультатно. В 11.00 на «Эмдене» могла стрелять лишь одна пушка. В 11.05 капитан Глоссоп, пытаясь отрезать немецкому крейсеру путь к спасению, дал последний залп, но безуспешно… В 11.20 горящий «Восточный лебедь» с развороченной кормой выбросился на скалы возле Норт-Килинга…
«Сидней» же вновь отвернул на север, пытаясь теперь настигнуть замеченный «Бьюреск», который так и не успел встретиться с «Эмденом». Вновь неудача. Угольщик не может оторваться от превосходящего его в два раза в скорости крейсера, но, заметив преследование, командир немецкой призовой команды приказал своим подчинённым покинуть судно, и открыл кингстоны. Всё, что досталось подоспевшим к тонущему судну «австралийцам» — шлюпки с пятнадцатью немецкими моряками.
Тогда «Сидней» повернул обратно, в 16 часов вновь подойдя к острову Норт-Килинг. Немецкий крейсер всё ещё горел и представлял собой развалины, но Глоссоп с изумлением увидел: крейсер так и не спустил боевого флага! «Сидней» дал ещё несколько залпов по немецкому кораблю, и лишь после этого имперский военно-морской флаг был спущен, а на его место поднялось белое полотнище… Фон Мюллер сделал всё, что мог сделать капитан корабля. Его команда и крейсер больше не могли сопротивляться… Как выглядел «Эмден» в тот момент — вы можете увидеть на верхней фотографии.
И тут англо-австралийский крейсер грубо нарушает обычаи морской войны – этот случай остался незамеченным за самим фактом потопления дерзкого рейдера, но он не забыт – сообщает о нём французский историк-маринист Ж. Блон. Вместо того, чтобы снять с капитулировавшего корабля команду и оказать помощь раненым, «Сидней» ушёл в море! На «Эмдене» же уничтожен лазарет, и тяжелораненые лежат прямо на верхней палубе, а их лица клюют чайки, которых безуспешно пытаются отогнать немногие невредимые моряки. Умирает ещё несколько раненых, так и не дождавшись помощи – на крейсере почти нет даже воды! Лишь в 13 часов 10 ноября «Сидней» всё же подошёл к берегу, сняв с крейсера оставшихся в живых немцев…
В бою «Эмдена» и «Сиднея» погибли 4 и получили ранения 12 австралийских и английских моряков. На «Эмдене» же было убито 134 моряка, и 65 получили ранения. Две трети экипажа. Все оставшиеся в живых немецкие матросы и офицеры находились до конца войны в плену на Мальте… Английская и особенно австралийская печать долго раздували победу «Сиднея»… Но германскому экипажу и его командиру тоже было чем гордиться. Меньше чем за три месяца крейсерства, «Эмден» потопил крейсер, миноносец и 15 торговых судов союзников, захватил и превратил во вспомогательные суда ещё 3 парохода, а четыре – захватил и отпустил с пленными. Стоимость только потопленного груза составляла почти 300 миллионов французских золотых франков.
А что же немецкий десант, так и оставшийся на островке Дирекшн?
(Здесь фамилия указана как Мюке; в литературе встречаются оба написания).
Лейтенант Хельмут фон Мюкке, не имея возможности вернуться на «Эмден» на шлюпках, вернулся к пристани Дирекшн-Айленда. Там, неподалёку от берега, стояла трёхмачтовая шхуна, принадлежащая одному из живших на острове англичан… Эту шхуну, как и сам немецкий отряд, запечатлел на фотографии один из десантников:
Фон Мюкке принял решение: реквизировать шхуну, и на ней покинуть остров. Даже если бы «Эмден» выиграл бой, в чём были большие сомнения, к острову могли подойти и другие корабли союзников, которым десант не мог бы оказать сопротивления. Немецкие матросы привели судно, называвшееся «Эйша» — по имени любимой жены пророка Мухаммеда – в относительный порядок, хотя такелаж наполовину сгнил… Но на шхуне водоизмещением 100 тонн никогда не ходило в плавание больше 6 человек, а у Мюкке было 50! Не имелось навигационных приборов, кроме корпуса, секстана и механического лага, не было карт Индийского океана, кроме карты района островов Киллинг и Батавии.
На «Эйшу» был погружен запас провизии на два месяца (говяжья тушёнка и рис), пресная вода (рассчитывали запас на месяц, но в плавании обнаружилось, что 3 из 4 цистерн для воды протекают, и вода в них испортилась. Впрочем, дожди обеспечили экипажу отсутствие жажды), и вечером 9 ноября шхуна покинула остров…
Ночь фон Мюкке провёл, крейсируя в районе острова, ожидая подхода либо «Эмдена», либо «Бьюреска», однако с наступлением утра стало ясно, что помощи ждать неоткуда. Вдобавок ко всему, протекал корпус – в трюме было полтора метра воды – и пришлось сперва ремонтировать трюмную помпу, а затем ставить людей на откачку. Новый капитан шхуны принял решение: идти в ближайший голландский порт с немецким консульством Паданг, пользуясь правом любого военного корабля зайти на 48 часов в нейтральный порт, и там постараться либо получить необходимое для дальнейшего плавания, либо перевести моряков на какое-нибудь немецкое судно. О том, чтобы сдаться союзникам или же быть интернированными в нейтральной стране, не шло и речи… Кстати, «Эйша» была именно военным кораблём – на её грот-мачте развевался снятый с паровой шлюпки немецкий военно-морской флаг…
В плавании шхуны Хельмут фон Мюкке, в мирное время участвовавший в знаменитой Кильской регате в качестве рулевого, продемонстрировал не только огромный опыт навигатора, но и недюжинные организационные способности. Матросы были разделены на вахты, работали на мачтах, чинили паруса, откачивали воду, плели гамаки – а кроме того, сам Мюкке читал им лекции по основам парусного дела. Начиная с 13 ноября, пятого дня плавания шхуны, каждый день шли тропические ливни, и от ветра нередко ломались части такелажа и рвались ветхие паруса, но немецкие моряки не только устраняли все повреждения, но даже находили способ искупаться в пресной воде – закрывались шпигаты и люки, ведущие внутрь шхуны, в результате её палуба превращалась в огромную ванну, в которой и плескались немцы. 20 ноября «Эйша» попала в циклон, но и из этого испытания вышла с честью.
Наконец, 23 ноября 1914 года шхуна достигла территориальных вод Нидерландов, а 27 ноября под конвоем голландского броненосца «Линкс» вошла в порт Паданг, пройдя более 800 морских миль!
Здесь фон Мюкке вынужден был принять волевое решение. Голландская администрация попыталась интернировать шхуну как трофей немцев, но встретив упорное сопротивление её капитана, согласились выпустить её в море, снабдив провиантом и водой. Правда, карты, навигационные приборы и даже зубной порошок доставлять отказались, поскольку это формально «повышало боевую готовность» «Эйши». Кроме того, немцам было отказано и в том, чтобы перевести матросов с «Эйши» на один из трёх немецких пароходов, стоящих в порту – «Клейст», «Хойзинг» или «Рейнланд» — это было бы нарушением нейтралитета. Однако фон Мюкке тайно (поскольку это запрещалось) встретился с капитанов «Хойзинга» (это судно должно было, но не успело стать одним из заправщиков для «Эмдена») и договорился о встрече с ним в открытом море – «Хойзинг», чьё пребывание в Индийском океане оказалось ненужным, уходил в Аравию, принадлежащую Турции… 29 ноября «Эйша», приняв на борт ещё двух моряков с немецких судов – офицеров запаса – под пение экипажем немецкого гимна и под конвоем голландского крейсера «Де Зевен Провинсиен» покинула лежащий почти на самом экватор Паданг, а затем и голландские территориальные воды…
Следующие две недели «Эйша» курсировала в открытом море южнее Никобарских островов; матросы, не знавшие о планах своего командира, терялись в догадках, но сохраняли дисциплину. Наконец, 14 декабря на горизонте показался «Хойзинг».
Вместо того, однако, чтобы перейти на его борт без всяких приключений, команде «Эйши» пришлось выдержать ещё один двухдневный шторм. Только 16 декабря немецкой команде удалось, предварительно разрушив рангоут шхуны и пробив её днище ниже ватерлинии, перейти на пароход. Эпопея «Эйши» закончилась; на этой скромной и старой шхуне немецкие моряки прошли в общей сложности 1709 миль…
А 50, вернее уже 52 немца – ни один из них не умер и не заболел серьёзно во время этого плавания – пересекли Индийский океан на борту «Хойзинга», который, замаскировавшись под итальянский пароход «Шениц», беспрепятственно достиг турецкого порта Ходейда, находящегося в Йемене. Отсюда Мюкке со своими людьми, попутно пережив несколько стычек с местными племенами, не подчинявшимися центральным властям, достиг Турции. 2 мая 1915 года его небольшой отряд в немецкой форме добрался до Стамбула, где был встречен с огромным почётом.
Все участники эпопеи «Эйши» были награждены Железными крестами. Хельмут фон Мюкке стал капитан-лейтенантом, прошёл всю Первую Мировую войну, служа сперва на крейсерах, а потом командуя речной флотилией. Интересно, что его подчинённые на озере Ван и реке Евфрат сражались в том числе и с русской флотилией, в рядах которой служил незадачливый командир «Жемчуга»…
И, наконец… Если вы встретите человека, происходящего из Германии, который носит двойную фамилию, одна из частей которых – Эмден, знайте – почти наверняка это потомки немецких моряков, отправившихся в плавание на «Эйше». Все они были приняты кайзером Вильгельмом II, и все получили от него вторую фамилию – в честь своего корабля, белого «Восточного лебедя».
(с) Arvit
А что же немецкий десант, так и оставшийся на островке Дирекшн?
(Здесь фамилия указана как Мюке; в литературе встречаются оба написания).
Лейтенант Хельмут фон Мюкке, не имея возможности вернуться на «Эмден» на шлюпках, вернулся к пристани Дирекшн-Айленда. Там, неподалёку от берега, стояла трёхмачтовая шхуна, принадлежащая одному из живших на острове англичан… Эту шхуну, как и сам немецкий отряд, запечатлел на фотографии один из десантников:
Фон Мюкке принял решение: реквизировать шхуну, и на ней покинуть остров. Даже если бы «Эмден» выиграл бой, в чём были большие сомнения, к острову могли подойти и другие корабли союзников, которым десант не мог бы оказать сопротивления. Немецкие матросы привели судно, называвшееся «Эйша» — по имени любимой жены пророка Мухаммеда – в относительный порядок, хотя такелаж наполовину сгнил… Но на шхуне водоизмещением 100 тонн никогда не ходило в плавание больше 6 человек, а у Мюкке было 50! Не имелось навигационных приборов, кроме корпуса, секстана и механического лага, не было карт Индийского океана, кроме карты района островов Киллинг и Батавии.
На «Эйшу» был погружен запас провизии на два месяца (говяжья тушёнка и рис), пресная вода (рассчитывали запас на месяц, но в плавании обнаружилось, что 3 из 4 цистерн для воды протекают, и вода в них испортилась. Впрочем, дожди обеспечили экипажу отсутствие жажды), и вечером 9 ноября шхуна покинула остров…
Ночь фон Мюкке провёл, крейсируя в районе острова, ожидая подхода либо «Эмдена», либо «Бьюреска», однако с наступлением утра стало ясно, что помощи ждать неоткуда. Вдобавок ко всему, протекал корпус – в трюме было полтора метра воды – и пришлось сперва ремонтировать трюмную помпу, а затем ставить людей на откачку. Новый капитан шхуны принял решение: идти в ближайший голландский порт с немецким консульством Паданг, пользуясь правом любого военного корабля зайти на 48 часов в нейтральный порт, и там постараться либо получить необходимое для дальнейшего плавания, либо перевести моряков на какое-нибудь немецкое судно. О том, чтобы сдаться союзникам или же быть интернированными в нейтральной стране, не шло и речи… Кстати, «Эйша» была именно военным кораблём – на её грот-мачте развевался снятый с паровой шлюпки немецкий военно-морской флаг…
В плавании шхуны Хельмут фон Мюкке, в мирное время участвовавший в знаменитой Кильской регате в качестве рулевого, продемонстрировал не только огромный опыт навигатора, но и недюжинные организационные способности. Матросы были разделены на вахты, работали на мачтах, чинили паруса, откачивали воду, плели гамаки – а кроме того, сам Мюкке читал им лекции по основам парусного дела. Начиная с 13 ноября, пятого дня плавания шхуны, каждый день шли тропические ливни, и от ветра нередко ломались части такелажа и рвались ветхие паруса, но немецкие моряки не только устраняли все повреждения, но даже находили способ искупаться в пресной воде – закрывались шпигаты и люки, ведущие внутрь шхуны, в результате её палуба превращалась в огромную ванну, в которой и плескались немцы. 20 ноября «Эйша» попала в циклон, но и из этого испытания вышла с честью.
Наконец, 23 ноября 1914 года шхуна достигла территориальных вод Нидерландов, а 27 ноября под конвоем голландского броненосца «Линкс» вошла в порт Паданг, пройдя более 800 морских миль!
Здесь фон Мюкке вынужден был принять волевое решение. Голландская администрация попыталась интернировать шхуну как трофей немцев, но встретив упорное сопротивление её капитана, согласились выпустить её в море, снабдив провиантом и водой. Правда, карты, навигационные приборы и даже зубной порошок доставлять отказались, поскольку это формально «повышало боевую готовность» «Эйши». Кроме того, немцам было отказано и в том, чтобы перевести матросов с «Эйши» на один из трёх немецких пароходов, стоящих в порту – «Клейст», «Хойзинг» или «Рейнланд» — это было бы нарушением нейтралитета. Однако фон Мюкке тайно (поскольку это запрещалось) встретился с капитанов «Хойзинга» (это судно должно было, но не успело стать одним из заправщиков для «Эмдена») и договорился о встрече с ним в открытом море – «Хойзинг», чьё пребывание в Индийском океане оказалось ненужным, уходил в Аравию, принадлежащую Турции… 29 ноября «Эйша», приняв на борт ещё двух моряков с немецких судов – офицеров запаса – под пение экипажем немецкого гимна и под конвоем голландского крейсера «Де Зевен Провинсиен» покинула лежащий почти на самом экватор Паданг, а затем и голландские территориальные воды…
Следующие две недели «Эйша» курсировала в открытом море южнее Никобарских островов; матросы, не знавшие о планах своего командира, терялись в догадках, но сохраняли дисциплину. Наконец, 14 декабря на горизонте показался «Хойзинг».
Вместо того, однако, чтобы перейти на его борт без всяких приключений, команде «Эйши» пришлось выдержать ещё один двухдневный шторм. Только 16 декабря немецкой команде удалось, предварительно разрушив рангоут шхуны и пробив её днище ниже ватерлинии, перейти на пароход. Эпопея «Эйши» закончилась; на этой скромной и старой шхуне немецкие моряки прошли в общей сложности 1709 миль…
А 50, вернее уже 52 немца – ни один из них не умер и не заболел серьёзно во время этого плавания – пересекли Индийский океан на борту «Хойзинга», который, замаскировавшись под итальянский пароход «Шениц», беспрепятственно достиг турецкого порта Ходейда, находящегося в Йемене. Отсюда Мюкке со своими людьми, попутно пережив несколько стычек с местными племенами, не подчинявшимися центральным властям, достиг Турции. 2 мая 1915 года его небольшой отряд в немецкой форме добрался до Стамбула, где был встречен с огромным почётом.
Все участники эпопеи «Эйши» были награждены Железными крестами. Хельмут фон Мюкке стал капитан-лейтенантом, прошёл всю Первую Мировую войну, служа сперва на крейсерах, а потом командуя речной флотилией. Интересно, что его подчинённые на озере Ван и реке Евфрат сражались в том числе и с русской флотилией, в рядах которой служил незадачливый командир «Жемчуга»…
И, наконец… Если вы встретите человека, происходящего из Германии, который носит двойную фамилию, одна из частей которых – Эмден, знайте – почти наверняка это потомки немецких моряков, отправившихся в плавание на «Эйше». Все они были приняты кайзером Вильгельмом II, и все получили от него вторую фамилию – в честь своего корабля, белого «Восточного лебедя».
(с) Arvit
Bonewur
Участник АК
А реверс тарелки можно увидеть
И какие там клейма?
Кое что из этого вы нам уже показывали http://www.ak-group.ru/forum/showthread.php?t=1782
И какие там клейма?
Кое что из этого вы нам уже показывали http://www.ak-group.ru/forum/showthread.php?t=1782
Bonewur
Участник АК
Тарелка эта редкая.
Саксонская фарфоровая фирма Fraureuth в 1926 году была закрыта.
Эту серию патриотических тарелок выпустили в 1919 году.
Так что совсем немного таких тарелок дожило до наших дней.
Было бы здорово если бы вы поставили вышу редкую тарелку в раздел немецкого порцеллана, а я бы подробнее рассказал про всю 61 летнию историю фирмы Fraureuth и её трагического конца. Желательно чтобы вы подробно поставили все клейма на тарелке.
Я вижу на картинке имя автора рисунка, поставте эту часть покрупнее.
Саксонская фарфоровая фирма Fraureuth в 1926 году была закрыта.
Эту серию патриотических тарелок выпустили в 1919 году.
Так что совсем немного таких тарелок дожило до наших дней.
Было бы здорово если бы вы поставили вышу редкую тарелку в раздел немецкого порцеллана, а я бы подробнее рассказал про всю 61 летнию историю фирмы Fraureuth и её трагического конца. Желательно чтобы вы подробно поставили все клейма на тарелке.
Я вижу на картинке имя автора рисунка, поставте эту часть покрупнее.