Памятная медаль в честь визита Императора Маньчжоу-Го в Японию
- Автор темы Андрей Пустоваров
- Дата начала
Oneman
Местный
Gut.
Ты такой мнительный
P.S. Присмотрись к фото аверса, там даже на кольце правильное клеймо 1000 виднеется
Андрей Пустоваров
Супер-Модератор
Ты такой мнительный
P.S. Присмотрись к фото аверса, там даже на кольце правильное клеймо 1000 виднеется
я думал, ты какую нибудь интересную историю расскажешь, как император визит совершал
«Ой вы, гости-господа,
Долго ль ездили? куда?
Ладно ль за морем, иль худо?
И какое в свете чудо?»
я думал, ты какую нибудь интересную историю расскажешь, как император визит совершал
Вложения
Думаю, теперь ты вполне подготовлен к восприятию этого фрагмента
Командование Квантунской армии ранней весной 1935 года предложило императору Пу И нанести ответный визит японскому императору в знак благодарности за то, что тот год назад прислал своего брата в Маньчжурию с поздравлениями по случаю вступления Пу И на престол. Данная акция одновременно являлась бы фактом укрепления «дружбы между Японией и Маньчжоу-Го» на уровне императоров. Устройство поездки брало на себя руководство Квантунской армии. Японское правительство организовало специальный комитет, состоящий из четырнадцати человек, во главе с государственным советником бароном Хаяси Гонсукэ и выслало для встречи императора линкор «Хие мару» и три военных судна. Для вспомогательной охраны Пу И были направлены три военных конвойных судна под такими сентиментальными названиями, как: «Белое облако», «Густое облако» и «Легкое облако». Во время отплытия с визитом в «дружественную» Японию из Даляня Пу И проинспектировал два японских миноносца «Тамама» 12-й и 15-й. Когда император прибыл в Иокогаму, в его честь состоялся воздушный парад, в котором приняло участие сто самолетов. Ему был устроен благосклонный прием, отданы императорские почести. Пу И пробыл в Японии три недели, вся его поездка заняла 26 дней.
На четвертый день своего пребывания в Японии он, находясь на одном из военных кораблей, наблюдал военные учения семидесяти кораблей и в промежутках между приступами морской болезни сочинил следующие стихи:
В путь тысячеверстный корабли плывут,
Волны зеленые с небом смыкаются,
Горы высокие за морем встают,
Реки глубокие в море текут.
Но не пленяться природы красотами,
Путь мой предпринят иными заботами-
Чтоб меж двумя государствами нашими
Дружба осталась навек непогашенной.
Морские военные учения, воздушный парад военных самолетов, радушный прием – все это глубоко потрясло Пу И. Он считал, что продемонстрированные императору Маньчжоу-Го военные учения являются выражением искреннего уважения и искренней помощи ему. Когда Пу И прибыл в Токио император Хирохито вместе с другими членами императорской фамилии лично приехал на вокзал встретить его и устроил банкет в его честь.
Вдовствующая императрица Японии командировала к Пу И своего представителя с поручением преподнести императору Маньчжоу –Ди-Го в дар ветку сакуры с куста сада Киотского дворца, вместе с собственноручным письмом в стихах. Ветка сакуры, преподнесенная императрицей, как писали японские газеты, сильно растрогала Пу И, он держал ее в своих апартаментах во время пребывания в Японии и, покидая Японскую империю, взял ее на родину.
Пу И в своей временной резиденции принял старых политических деятелей Японии и влиятельных чиновников, выслушал их поздравления. Вместе с императором Хирохито присутствовал на военном параде. Затем он посетил храм императора Мэйдзи, навестил в госпитале сухопутных войск раненых солдат и офицеров, получивших ранение в японской войне с Китаем. Пу И побывал с визитом у матери императора Хирохито и заверил ее в своем глубоком уважении. Японские газеты во время этого визита писали о том, что во время прогулки, когда Пу И поднимался вместе с японской императрицей, он поддерживал ее и делал это с таким же чувством, как тогда в Чанчуне, когда он помогал своему отцу подниматься по лестнице. В день отъезда Пу И брат Хирохито провожал его на вокзал.
Во время посещения Японии Пу И останавливался во дворце Акасака. Просматривая там древние исторические свитки и записи, император обратил внимание на свитки корейского издания древней священной буддийской книги Да-Цзан-Цзин из корейского храма Кай-Инзи. Вернувшись домой, он пожелал иметь у себя копию этих свитков, о чем через приближенных передал товарищу Министра двора Ирие. Последнему, после долгих стараний, удалось сделать перепечатку одной части свитков, находившихся в храме Кай-Инзи. Свиток этот был в свое время обнаружен губернатором Кореи и перепечатан в трех экземплярах, один из которых был преподнесен в дар храму Сенюдци в Киото доля вознесения молитв о его величестве императоре Мэйцзи.
Пу И не удовлетворился перепечаткой части священного свитка, отпустил более 16 тыс. гоби (валюта Маньчжоу-Го, 1 гоби приравнивалась по стоимости к одной японской иене) и поручил профессору Киотского университета Такахаси восстановить для него полностью все корейское издание этой священной книги, скопировав с полной точностью все, вплоть до качества бумаги. Но из положенных 16 тыс. свитков, хранившихся в корейском храме, 16 свитков отсутствовало. Желая достать для Пу И, по возможности, точные копии издания, профессор Такахаси после длительных поисков обнаружил 5 свитков в семье корейского принца Ли, пять – в Корее в Корее на горе Циньган и еще часть в других местах. Таким образом, после длительных и тщательных поисков из 16 недостающих свитков, им были обнаружены подлинных 15. Они были сфотографированы и отпечатаны. В январе 1938 г. работа была закончена и передана в 48 ящиках в Министерство двора, которое доставило свитки в императорский дворец Пу И.
При отъезде Пу И из Токио 15 апреля 1934 г. вдовствующая императрица вторично командировала своего представителя, вручившего гостю собственноручное ее письмо в стихах, где говорилось, что императрица полюбила Пу И, как родного сына.
Всегда считалось, что практически все из божественных, легендарных и полулегендарных персонажей Китая наделялись музыкальным и песенно-поэтическим даром. Древними китайцами это поэтическое творчество осознавалось как дар, ниспосланные свыше, изначальным реципиентом которого был сам верховный правитель в его жреческой ипостаси. Песенно-поэтическое творчество служило важнейшим способом демонстрации правителем своей магической силы и реализации их жреческих сакральных функций, поэтому наличие музыкальных и поэтических способностей было обязательным для государя. Поэтому почти все китайские императоры ( и не только они, но и лидеры КНР, такие как Мао Цзэдун, Чэнь И, Е Цзяньин, Пэн Дэхуай и многие другие) слагали стихи. Не хотел отстать от них и Пу И.
Пу И также стал пописывать стихи, и некоторые из них были вполне неплохими. Вот несколько примеров из его сочинений.
Горит лампа,
Гудит ветер,
Звенят сверчки,
Прилег на кровать почитать книгу.
Свет лунный явился,
Перевел дыхание ветер,
Я уселся на стул и запел песню.
А вот другое стихотворение, написанное еще в 1923 году в первые годы его женитьбы:
Свет вынырнул лунный,
И она, усевшись во дворике и улыбаясь тихонько,
Вдруг встрепенулась
И бросилась к этому блеску
И сказала
«Наичистейшей луны явление
разве подвластно запрету?
А вот их другой серии:
Рвутся в окно порывы осеннего ветра,
Ты чувствуешь холод?!
Лунные блики осветляют реку на западе,
Старому ворону по сердцу северный мост, позвали в библиотеку
Послушать серьезные речи о храмах.
Протяжные звуки их музыкальной шкатулки
Несут забытье.
:039: