Сюжет - Клятва на горе Рютли

но связи пока не вижу.
Дело в символах, которые со временем утрачиваются и становятся следующим поколениям.

Вот встретил открыточку. Она касательна Deutschnationaler Handlungsgehilfen Verband

На ней напечатано небольшое стихотворение, возможно пели его хором. В конце фраза - мы единый народ братьев, повторяющаяся два раза.

dhv.jpg

На этой медали надпись - мы хотим быть единым народом братьев

schwur.jpg
 
Erinnerung an den Deutschen Tag

В память о Германском дне

В узком смысле «Германские дни» были ежегодными крупными мероприятиями, проводившимися с 1920 по 1922 год в Веймарской республике, которые в основном организовывались Немецким народным союзом защиты и сопротивления (Der Deutschvölkische Schutz- und Trutzbund (DVSTB)) . В более широком смысле под этим термином также подразумеваются другие мероприятия различных народнических, националистических или военизированных объединений 1920-х годов, которые были продолжением мероприятий Союза защиты и сопротивления. Кроме того, немецкие дни проводились и проводятся также в качестве мероприятий немецких диаспор за рубежом.
 
Erinnerung an den Deutschen Tag

В память о Германском дне

В узком смысле «Германские дни» были ежегодными крупными мероприятиями, проводившимися с 1920 по 1922 год в Веймарской республике, которые в основном организовывались Немецким народным союзом защиты и сопротивления (Der Deutschvölkische Schutz- und Trutzbund (DVSTB)) . В более широком смысле под этим термином также подразумеваются другие мероприятия различных народнических, националистических или военизированных объединений 1920-х годов, которые были продолжением мероприятий Союза защиты и сопротивления. Кроме того, немецкие дни проводились и проводятся также в качестве мероприятий немецких диаспор за рубежом.
Копаем дальше

Наибольшую известность приобрел День Германии в Кобурге, который состоялся в выходные дни 14 и 15 октября 1922 года: здесь штурмовое отряды (SA) Национал-социалистической немецкой рабочей партии (NSDAP) впервые выступили публично и вступили в уличные столкновения с левыми противниками. Позже эти события были превознесены нацистской пропагандой как судьбоносный рубеж в так называемом «боевом периоде» национал-социалистов.
 
Похоже, что все три жетона одного толка. Хотя с помошб. ленты им можно придать совершенно разные смыслы

hindenbv2.jpg image01476.jpg schwur.jpg

Из книги Себастьяна Хафнера "История одного немца. Частный человек против тысячелетнего рейха"

aff.jpg


1923 год начался с патриотического воодушевления, почти что возрождения в духе 1914-го. Пуанкаре оккупировал Рурскую область, правительство призвало к пассивному сопротивлению, и во всем немецком населении чувство национального унижения и смертельной опасности — куда более искреннее и серьезное, чем в 1914 году, — преодолело давно копившиеся усталость и разочарование. Народ «поднялся», в нем стало ощутимо страстное душевное напряжение, в нем проявилась величайшая готовность — к чему? К жертве? К борьбе? Вот это было не совсем ясно. Политики не ожидали ничего подобного от народа. «Рурская война» войной-то как раз и не была. Никого не призвали в армию. Военных сводок не печатали. Воинственный запал растрачивался попусту. Повсюду гремели митинги, в тон и такт клятве Вильгельма Телля на горе Рютли.


А это уже 1933 год

Тем более что людей отвлекали и занимали — шел непрекращающийся хоровод праздников, посвящений и национальных торжеств. Началось все перед выборами с грандиозного праздника победы, «дня национального возрождения», 4 марта: марши и фейерверки, оркестры, барабаны и флаги над всей Германией; Гитлер, ревущий из тысяч репродукторов, клятвы и обеты — и все это несмотря на то, что было еще неизвестно: не принесут ли выборы поражение нацистам. На самом-то деле так и вышло: на последних выборах в Германии они получили 44 % голосов (до того было 37 %) — большинство немцев все еще голосовало против Гитлера. Если учесть, что террор был уже в полном разгаре и левым партиям в последние, решающие недели фактически заткнули рот, то стоит согласиться с тем, что немецкий народ в основной своей массе вел себя еще вполне прилично. Но это уже не было помехой для нацистов. Поражение отпраздновали как победу, террор усилился, праздники удесятерились. Флаги целых две недели не исчезали с балконов и окон. Неделю спустя Гинденбург отменил старые цвета государственного флага, и нацистский флаг со свастикой стал «временным имперским флагом» — вместе с черно-бело-красным. И — снова — ежедневные шествия, торжественные митинги, благодарственные собрания в честь национального возрождения, военная музыка с утра и допоздна, чествования героев, освящение знамен и, наконец, в качестве апофеоза, безвкусное, напыщенное, помпезное (сущий балаган!) представление «Дня Потсдама»: старый предатель Гинденбург стоит у гробницы Фридриха Великого; Гитлер в сотый раз клянется в верности неизвестно чему; колокольный звон; депутаты торжественно проходят в церковь; опущенные шпаги, военный парад, машущие флажками дети, факельные шествия.
 
Клятва на горе Рютли — знаменитая клятва представителей трех швейцарских кантонов — Ури, Швиц и Унтервальден — в 1291 году. Клятва была принесена во имя свободы Швейцарии от германского императора. Хафнер имеет в виду не саму легенду, а сцену из драмы Шиллера «Вильгельм Телль», где швейцарцы клянутся бороться против австрийских поработителей. «Клятва на горе Рютли» Шиллера — хрестоматийный текст немецкой культуры:

«Да будем мы народом граждан-братьев,
В грозе, в беде единым, нераздельным.
Да будем мы свободными, как предки,
И смерть пусть каждый рабству предпочтет.
На Бога да возложим упованье
Без страха пред могуществом людей»

(Пер. Н. Славятинского).
 
Сверху