Это из "Скобелев", что Василий Иванович Немирович-Данченко (родной брат "театрального" Немировича-Данченко) написал.
О нём
http://www.hrono.ru/biograf/bio_n/nemir_dan_vas.php
О нём
http://www.hrono.ru/biograf/bio_n/nemir_dan_vas.php
Верещагин о Скобелеве и Георгиях
- Автор темы JapanX
- Дата начала
От туда же
На сегодняшний день была назначена раздача Георгиевских крестов. Больше всех получили саперы, потому что при занятии и укреплении Зеленых гор они оказали самые важные услуги. Потом следуют артиллеристы скорострельной батареи картечниц.
Вслед за тем разыгрался совсем неожиданный эпизод, который произвел на солдат сильное впечатление. Надевая кресты Владимирскому полку, Скобелев дошел до унтер-офицера одной из рот, дрогнувших в памятную ночь 28 октября.
— Извини меня, но я не могу дать тебе Георгия!..
Того ошеломило… Потемнел весь, бедняга.
— Ты, может быть, и заслуживаешь его, пусть тебя ротный командир представит к именному кресту. Но пойми, что теперь я раздаю ордена людям, выбранным самими солдатами. А имеет ли право выбирать твоя рота, которая хотя потом и поправилась, но вначале осрамила себя отступлением? Как ты думаешь, можно позволить трусам присуждать Георгиевские кресты?
— Никак нет… Нельзя, ваше превосходительство…
— Так ты уж извини меня, а креста я тебе не дам.
Потом наступил черед тех рот, которые в ночь 28 октября бежали, бросив работу на соединительных траншеях.
— Я их не хочу знать, передайте им это. Слышите?
— Слышим, ваше-ство.
— Я не считаю их своими… Я не буду здороваться с ними. Я не хочу намечать их… Они опозорили ваш славный полк, который так доблестно дрался под Ловцом… Помните эту битву?
— Помним! — грянуло со всех сторон.
— Передайте же им… Господин полковник, — обратился Скобелев к полковому командиру, — я вас прошу раз навсегда сообщить офицерам: кто из них в деле будет оставаться позади — тому не место в моей дивизии… Пусть у меня отберут ее, а иначе я не хочу командовать, как таким образом…
Я забегу несколько вперед.
Скобелев после этого действительно не замечал опальных рот. Здороваясь с остальными, мимо этих он проходил молча и не глядя на них. На солдат это действовало.
— Долго ли это продлится?
— Когда мне нужно будет сделать что-нибудь смелое, где потребуются надежные люди, я возьму именно эти роты и убежден, что они пойдут за мной всюду. Ну, потом расцелуемся и всему конец… Это хорошая наука. После неудач наших я замечаю, что войска, особенно же пополненные резервами, совсем не те, что прежде. Их нужно опять воспитать…
В защиту этих рот нельзя было не привести того обстоятельства, что дело было ночное, в тумане, что резервами пополнены эти роты более других. Все обстоятельства были тут для неуспеха дела.
— Ведь именные Георгии выше голосовых?
— Да.
— Отчего же вы лучшим солдатам даете именно менее важные — голосовые кресты? — спрашиваю я у одного офицера.
— А вот отчего. Голосовой он получит сейчас и счастлив, а к именному представишь — ранее трех месяцев не утвердят, а в это время беднягу двадцать раз убить могут.
На сегодняшний день была назначена раздача Георгиевских крестов. Больше всех получили саперы, потому что при занятии и укреплении Зеленых гор они оказали самые важные услуги. Потом следуют артиллеристы скорострельной батареи картечниц.
Вслед за тем разыгрался совсем неожиданный эпизод, который произвел на солдат сильное впечатление. Надевая кресты Владимирскому полку, Скобелев дошел до унтер-офицера одной из рот, дрогнувших в памятную ночь 28 октября.
— Извини меня, но я не могу дать тебе Георгия!..
Того ошеломило… Потемнел весь, бедняга.
— Ты, может быть, и заслуживаешь его, пусть тебя ротный командир представит к именному кресту. Но пойми, что теперь я раздаю ордена людям, выбранным самими солдатами. А имеет ли право выбирать твоя рота, которая хотя потом и поправилась, но вначале осрамила себя отступлением? Как ты думаешь, можно позволить трусам присуждать Георгиевские кресты?
— Никак нет… Нельзя, ваше превосходительство…
— Так ты уж извини меня, а креста я тебе не дам.
Потом наступил черед тех рот, которые в ночь 28 октября бежали, бросив работу на соединительных траншеях.
— Я их не хочу знать, передайте им это. Слышите?
— Слышим, ваше-ство.
— Я не считаю их своими… Я не буду здороваться с ними. Я не хочу намечать их… Они опозорили ваш славный полк, который так доблестно дрался под Ловцом… Помните эту битву?
— Помним! — грянуло со всех сторон.
— Передайте же им… Господин полковник, — обратился Скобелев к полковому командиру, — я вас прошу раз навсегда сообщить офицерам: кто из них в деле будет оставаться позади — тому не место в моей дивизии… Пусть у меня отберут ее, а иначе я не хочу командовать, как таким образом…
Я забегу несколько вперед.
Скобелев после этого действительно не замечал опальных рот. Здороваясь с остальными, мимо этих он проходил молча и не глядя на них. На солдат это действовало.
— Долго ли это продлится?
— Когда мне нужно будет сделать что-нибудь смелое, где потребуются надежные люди, я возьму именно эти роты и убежден, что они пойдут за мной всюду. Ну, потом расцелуемся и всему конец… Это хорошая наука. После неудач наших я замечаю, что войска, особенно же пополненные резервами, совсем не те, что прежде. Их нужно опять воспитать…
В защиту этих рот нельзя было не привести того обстоятельства, что дело было ночное, в тумане, что резервами пополнены эти роты более других. Все обстоятельства были тут для неуспеха дела.
— Ведь именные Георгии выше голосовых?
— Да.
— Отчего же вы лучшим солдатам даете именно менее важные — голосовые кресты? — спрашиваю я у одного офицера.
— А вот отчего. Голосовой он получит сейчас и счастлив, а к именному представишь — ранее трех месяцев не утвердят, а в это время беднягу двадцать раз убить могут.
И ещё
На Георгиевские кресты Скобелев смотрел в высшей степени серьезно…
— Главное, чтобы они не попадали шулерам!.. — говорил он. — Или осторожным игрокам.
— Как это?
— А так… Часто иной при генерале бросится вперед — ну и крест… А так он за другими прячется. Это и есть шулера. Осторожными игроками я называю тех офицеров, которые храбры до креста, получив же его, успокаиваются и начинают опочивать на лаврах, берегут свою драгоценную жизнь… Поняли вы меня? Это все равно, что игрок сорвет крупный куш и забастует… Георгиевский крест обязывает… Кто носит его на груди, должен быть во всем примером… Его место в бою — впереди…
И действительно, такой взгляд на кавалеров был и у скобелевских солдат. Во время сражений в смутные моменты, когда человеческому стаду нужны вожаки, солдаты сами кричали: егорьевцы, вперед!.. Кавалеры — показывай дорогу!..
Таким образом, серебряный крест был зачастую только вестником, предтечей креста деревянного. Во всяком бою первыми убитыми оказывались в свалке георгиевские кавалеры…
— Отчего вы не дадите такому-то Георгиевского креста? — часто просили Скобелева люди, власть имеющие.
— Почему… Да мой Круковский больше его заслуживает. Хоть в траншеях со мною был!
— Да ведь солдатский крест — что он стоит!
— Стоит, если мои солдаты за него жизнью жертвуют… Пускай в других дивизиях он достается даром — я у себя этого разврата не потерплю…
И тотчас же начинается потеха.
— Круковский, ты хочешь крест?
— Хочу, ваше-ство!..
— Ну, иди в строй… Заслуживай…
— В строй не хочу…
— А я тебя отправлю от себя.
— Как же вы-то сами без меня обойдетесь… Не может этого быть.
На Георгиевские кресты Скобелев смотрел в высшей степени серьезно…
— Главное, чтобы они не попадали шулерам!.. — говорил он. — Или осторожным игрокам.
— Как это?
— А так… Часто иной при генерале бросится вперед — ну и крест… А так он за другими прячется. Это и есть шулера. Осторожными игроками я называю тех офицеров, которые храбры до креста, получив же его, успокаиваются и начинают опочивать на лаврах, берегут свою драгоценную жизнь… Поняли вы меня? Это все равно, что игрок сорвет крупный куш и забастует… Георгиевский крест обязывает… Кто носит его на груди, должен быть во всем примером… Его место в бою — впереди…
И действительно, такой взгляд на кавалеров был и у скобелевских солдат. Во время сражений в смутные моменты, когда человеческому стаду нужны вожаки, солдаты сами кричали: егорьевцы, вперед!.. Кавалеры — показывай дорогу!..
Таким образом, серебряный крест был зачастую только вестником, предтечей креста деревянного. Во всяком бою первыми убитыми оказывались в свалке георгиевские кавалеры…
— Отчего вы не дадите такому-то Георгиевского креста? — часто просили Скобелева люди, власть имеющие.
— Почему… Да мой Круковский больше его заслуживает. Хоть в траншеях со мною был!
— Да ведь солдатский крест — что он стоит!
— Стоит, если мои солдаты за него жизнью жертвуют… Пускай в других дивизиях он достается даром — я у себя этого разврата не потерплю…
И тотчас же начинается потеха.
— Круковский, ты хочешь крест?
— Хочу, ваше-ство!..
— Ну, иди в строй… Заслуживай…
— В строй не хочу…
— А я тебя отправлю от себя.
— Как же вы-то сами без меня обойдетесь… Не может этого быть.
