Февральская революция не изменила отношения российского правительства к чехословацким легионерам — скорее наоборот. Чехословацкий национальный совет создал своё отделение в России, которое было признано Временным правительством в качестве единственного представителя чехов и словаков в России.
В июльском наступлении русской армии в Галиции, где Чехословацкая бригада впервые участвовала как самостоятельная оперативная единица, она прорвала фронт в районе Зборова, взяла более 3 тысяч пленных, потеряв до 200 чел. убитыми и до 1000 ранеными. За этот успех командир бригады был произведён в генерал-майоры.
И Временное правительство, и командование 1-й Гуситской стрелковой дивизии, в которую развернулась чехословацкая бригада, подчёркивали свою лояльность друг к другу. Успешные действия чехословаков способствовали тому, что чешские политические деятели добились у Временного правительства разрешения на сформирование более крупных национальных формирований. Новый Верховный главнокомандующий генерал Л. Г. Корнилов 4 июля 1917 года разрешил начать сформирование 2-й дивизии, которое шло быстрыми темпами. Были организованы 5-й полк Томаша Масарика, 6-й Ганацкий, 7-й Татранский, 8-й Силезский полки, две инженерные роты, две артиллерийские бригады.
26 сентября 1917 года начальник штаба Ставки Верховного главнокомандующего генерал Духонин подписал приказ о сформировании отдельного Чехословацкого корпуса из двух дивизий и запасной бригады (на тот момент были сформированы лишь две дивизии общей численностью 39 тыс. солдат и офицеров). В состав 1-й Чехословацкой дивизии, в частности, вошёл Корниловский ударный полк, переименованный в Славянский (в его личном составе были представлены чехи, словаки и югославы).
Во всех частях корпуса вводился французский военный дисциплинарный устав и устанавливался «русский командный язык». По просьбе Чехословацкого национального совета (ЧСНС) и лично руководителя российского отделения Т. Г. Масарика во главе корпуса были поставлены русские генералы: командир генерал-майор В. Н. Шокоров, начальник штаба генерал-майор М. К. Дитерихс. Уполномоченными ЧСНС стали: при корпусе — П. И. Макса, при Ставке Верховного главнокомандующего — Ю. И. Клацанда
Осенью 1917 года Чехословацкий корпус находился на сформировании в тылу Юго-Западного фронта на территории Волынской и Полтавской губерний. Октябрьская революция 1917 года и начатые советским правительством переговоры о мире с державами Тройственного союза поставили чехословаков в сложное положение. С получением известия о победе вооружённого восстания большевиков в Петрограде руководство Чехословацкого национального совета заявило о безоговорочной поддержке Временного правительства и заключило соглашение с командованием Киевского военного округа и Юго-Западного фронта о порядке использования чехословацких частей, которое, с одной стороны, подтверждало невмешательство последних в вооружённую борьбу внутри России на стороне какой-либо политической партии, а с другой — провозглашало их стремление «содействовать всеми средствами сохранению всего, что способствует продолжению ведения войны против нашего врага — австро-германцев». 27 октября это соглашение было доведено до сведения командования 1-й и 2-й чехословацких дивизий, а помощник комиссара Временного правительства при штабе Юго-Западного фронта Н. С. Григорьев распорядился отправить указанные соединения в Киев. 28 октября они совместно с юнкерами киевских военных училищ участвовали в уличных боях против рабочих и солдат — сторонников Киевского Совета. Бои продолжались до заключения между враждующими сторонами перемирия 31 октября 1917 г.
Тем временем Чехословацкий национальный совет, стремившийся превратить созданный Россией чехословацкий корпус в «иностранное союзническое войско, находящееся на территории России», ходатайствовал перед французским правительством и президентом Пуанкаре о признании всех чехословацких воинских формирований частью французской армии. Представитель ЧСНС, будущий первый президент независимой Чехословакии профессор Томаш Масарик провёл в России целый год, с мая 1917 года по апрель 1918 года — по словам видного деятеля Белого движения генерал-лейтенанта К. В. Сахарова, Масарик вначале связался со всеми «вождями» Февральской революции, после чего «поступил всецело в распоряжение французской военной миссии в России». Сам Масарик в 1920-е годы называл чехословацкий корпус «автономной армией, но в то же время и составной частью французской армии», поскольку «мы зависели в денежном отношении от Франции и от Антанты». Для руководителей чешского национального движения главной целью продолжения участия в войне с Германией было восстановление независимости от Австро-Венгрии. В том же 1917 году совместным решением французского правительства и ЧСНС был сформирован Чехословацкий легион во Франции. Чехословацкий национальный совет признавался единственным верховным органом всех чехословацких военных формирований — это ставило чехословацких легионеров (а теперь они назывались именно так) в России в зависимость от решений Антанты. На основании декрета французского правительства от 19 декабря 1917 года об организации автономной Чехословацкой армии во Франции чехословацкий корпус в России был формально подчинён французскому командованию и получил указание о необходимости отправки во Францию.
Тем не менее, попасть во Францию чехословаки могли лишь через территорию России, где на тот момент повсеместно была установлена Советская власть. Чтобы не испортить отношения с советским правительством России, Чехословацкий национальный совет категорически воздерживался от каких-либо действий против него, а потому отказал в помощи Центральной раде против наступавших на неё с юга советских отрядов.
1 февраля 1918 года Масарик заключил соглашение о нейтралитете с М. А. Муравьёвым, командовавшим 5-тысячным советским отрядом, наступавшим на Киев. 26 января (8 февраля) отряд Муравьёва захватил Киев и установил там советскую власть. 16 февраля Муравьёв сообщил Масарику, что правительство Советской России не имеет возражений против отъезда чехословаков во Францию.
С согласия Масарика в чехословацких частях была разрешена большевистская агитация. Небольшая часть чехословаков (немногим более 200 человек) под влиянием революционных идей вышла из состава корпуса и позднее влилась в состав интернациональных бригад РККА. Сам Масарик, по его словам, отказался принять предложения о сотрудничестве, поступавшие к нему от генералов М. В. Алексеева и Л. Г. Корнилова (генерал Алексеев в начале февраля 1918 года обращался к начальнику французской миссии в Киеве с просьбой дать согласие направить в район Екатеринослав — Александров — Синельниково если не весь чехословацкий корпус, то хотя бы одну дивизию с артиллерией, чтобы создать условия, необходимые для защиты Дона и формирования Добровольческой армии. С такой же просьбой непосредственно к Масарику обращался П. Н. Милюков). В то же время Масарик, по выражению К. Н. Сахарова, «прочно связался с левым русским лагерем; помимо Муравьёва, им были укреплены его отношения с рядом революционных деятелей полубольшевицкого типа». Русские офицеры были постепенно удалены с командных должностей, Чешский национальный совет в России пополнился «левыми, ультрасоциалистическими людьми из военнопленных».
Все усилия чехов были направлены на то, чтобы организовать эвакуацию корпуса из России во Францию. Самым коротким маршрутом был морской — через Архангельск и Мурманск, — однако от него отказались из-за страха перед немецкими подводными лодками. Было решено направить легионеров по Транссибирской железной дороге до Владивостока и далее через Тихий океан в Европу. Масарик заключил соглашения с Центральной радой и с советскими властями о нейтралитете Чехословацкого корпуса и 22 февраля покинул Киев.
После подписания cоветской Россией Брестского мира в марте 1918 года и начала ввода германо-австрийских войск на территорию Украины чехословацкие легионеры ещё неделю, c 7 по 14 марта, продолжали действовать совместно с Украинской советской армией, упорно сдерживая натиск немецких полков.
26 марта 1918 года в Пензе представители СНК РСФСР (Сталин), Чехословацкого национального совета в России и чехословацкого корпуса подписали соглашение, по которому гарантировалась беспрепятственная отправка чешских подразделений от Пензы к Владивостоку: «…Чехословаки продвигаются не как боевые единицы, а как группа свободных граждан, берущих с собой известное количество оружия для своей самозащиты от покушений со стороны контрреволюционеров… Совет народных комиссаров готов оказать им всякое содействие на территории России при условии их честной и искренней лояльности…» 27 марта в приказе по корпусу № 35 определялся порядок использования этого «известного количества оружия»: «В каждом эшелоне оставить для собственной охраны вооружённую роту численностью в 168 человек, включая унтер-офицеров, и один пулемёт, на каждую винтовку 300, на пулемет 1200 зарядов. Все остальные винтовки и пулемёты, все орудия должны быть сданы русскому правительству в руки особой комиссии в Пензе, состоящей из трёх представителей чехословацкого войска и трех представителей советской власти…». Артиллерийское вооружение в основном было передано красногвардейцам ещё при переходе из Украины в Россию.
К концу мая 1918 года наиболее крупные группировки чехословаков находились в районах Пензы — Сызрани — Самары (8 тыс.; пор. С. Чечек), Челябинска — Миасса (8,8 тыс.; полк. С. Н. Войцеховский), Новониколаевска — ст. Тайга (4,5 тыс.; кап. Р. Гайда), во Владивостоке (около 14 тыс.; ген. М. К. Дитерихс), а также Петропавловска — Кургана — Омска (кап. Сыровой).