Наградной на Береста есть, но он от 3 августа 1946 года, подписан командиром полка Зинченко.
Узнав, что всех наградили звездами, Берест пишет 15 июля 1946 года рапорт на имя члена Военного Совета 3-й ударной армии генерал-майора Литвинова:
"Тов. генерал, я лично водрузил Знамя Победы над рейхстагом. Когда я с 12-ю бойцами ворвался в рейхстаг, то по вызову немецкого командования в чине полковника ходил на переговоры, где был ранен. За мои подвиги меня не оценили, что я сейчас очень переживаю. Все это подтверждаю документами. Парторг 31 Отд. Гвард. Бат. Связи гвардии л-т Берест".
Зинченко в своих мемуарах упоминает об этой истории, произошедшей уже после водружения знамени.
"Наша задача: в течение светлого времени сегодняшнего дня очистить и захватить 15–20 комнат, чтобы назавтра иметь более широкий фронт наступления.
Подразделениям полка овладеть северо-западным вестибюлем и через центральный вход на второй этаж атаковать противника.
Командиру 1-й роты старшему сержанту Сьянову через западный вход на второй этаж пробить дорогу на купол рейхстага для водружения на нем знамени, которое несут Егоров и Кантария.
Заместителю командира 1-го батальона по политической части лейтенанту Бересту возглавить выполнение боевой задачи по водружению знамени.
Капитану Логвинову со взводом саперов и частью полковых разведчиков обеспечить охрану ценностей, находящихся в рейхстаге.
В «Истории второй мировой войны 1939–1945» так говорится об этом знаменательном событии: «Рано утром 1 мая на фронтоне рейхстага, у скульптурной группы, уже развевалось Красное знамя, врученное командиру 150-й стрелковой дивизии Военным советом 3-й ударной армии. Его водрузили разведчики 756-го стрелкового полка 150-й стрелковой дивизии М. А. Егоров и М. В. Кантария во главе с заместителем командира батальона по политической части лейтенантом А. П. Берестом при поддержке автоматчиков роты И. Я. Сьянова. Это Знамя символически воплотило в себе все знамена и флаги, которые в ходе самых ожесточенных боев были водружены группами капитана В. Н. Макова, лейтенанта Р. Кошкарбаева, майора М. М. Бондаря и многими другими воинами. От главного входа рейхстага и до крыши их героический путь был отмечен [162] красными знаменами, флагами и флажками, как бы слившимися теперь в единое Знамя Победы. Это был триумф одержанной победы, триумф мужества и героизма советских воинов, величия подвига Советских Вооруженных Сил и всего советского народа».
Знамя реяло над рейхстагом! Его было видно всем: и нашим частям, которые стальным кольцом сомкнулись вокруг центральной части Берлина, и врагам, еще не сложившим оружие. Да разве только лишь над рейхстагом? Наше знамя взметнулось над поверженным Берлином, над разгромленным гитлеровским рейхом! Видным оно стало с того апрельского вечера всему миру, видным остается уже годы и десятилетия, и выпала ему славная судьба сиять в веках!..
Сбылось! Вот она какая, взлелеянная в мечтах, оплаченная страшной ценой, неизмеримыми страданиями, миллионами жизней, увенчанная бессмертным подвигом великого советского народа, Победа. Она вставала на наших глазах, в грохоте еще не закончившихся боев, величественная, долгожданная!..
Во второй половине дня 2 мая знамя было сфотографировано (
к этому времени оно уже было перенесено на купол) военным корреспондентом «Правды» В. Теминым, снимок был доставлен на самолете летчиками В. Лемешкиным, К. Москаленко, И. Вештаком в Москву, а 3 мая был опубликован в газете «Правда»... "
"Вскоре выяснилось, что командование гарнизона рейхстага обращается к нам с предложением немедленно начать переговоры. При этом было выдвинуто требование, чтобы с каждой стороны в них участвовало не более четырех человек. С советской стороны делегацию должен возглавлять офицер в чине не ниже полковника, поскольку у них в подвале есть генерал. Переговоры будут вестись на середине центральной лестницы, ведущей в подвал, в северной части рейхстага. Движение нашей и немецкой делегации к месту встречи начинается одновременно.
Предложение, несомненно, заслуживало внимания. В случае капитуляции противника прекращалось кровопролитие, а это самое важное, самое главное. Гитлеровцам должна была быть известна бессмысленность и преступность дальнейшего сопротивления. Максимум, чего они могли достигнуть, это пересидеть в подвале еще какие-то сутки и умножить число жертв с обеих сторон.
Я обратился в штаб дивизии за разрешением вступить в переговоры. Генерал Шатилов мое предложение поддержал:
— На переговоры во всяком случае идти надо. Но помните: условие у нас единственное — безоговорочная капитуляция.
Пригласили лейтенанта Береста, детально проинструктировали, предложили побриться и переодеться в форму полковника.
— С вами за адъютанта пойдет Неустроев. Пока вы будете вести переговоры, он присмотрится, как лучше проникнуть в подвалы, если гитлеровцы не согласятся на капитуляцию.
Делегация подготовилась быстро. Вышла заминка с переодеванием Береста. Ему всегда было трудно подобрать обмундирование даже самых больших размеров.
Выручили танкисты. У них нашлась просторная кожаная куртка. Приладили полковничьи погоны — вполне импозантный получился «полковник». У тех же танкистов нашлись и подходящие брюки.
Наконец, делегация двинулась к месту переговоров. Впереди шел боец с белым флажком, подсвечиваемым карманным фонариком. Вслед за ним — Берест. Казалось, что его богатырская фигура олицетворяет несокрушимую мощь всей нашей армии. Шагал он неспешно, твердо, с достоинством. Рабочий парень, металлист из Ростова-на-Дону, в свои 20 лет отличался поистине богатырским ростом и силой. Он легко поднимал нескольких человек. Его знал и любил весь полк. Очень уж приметен он был как внешностью, так и боевыми делами, храбростью и отвагой. "
Зинченко Ф. М. Герои штурма рейхстага. М.: Воениздат, 1983.
